Столыпин - стр. 64

Алексей Лопухин и для старшего брата закадычный приятель. Александр успешно вершил газетные дела в «Новом времени», а эта всесильная газета не чуралась всесильного министерства. И опять же будет неправдой, что кто-то перед кем-то заискивал. Разве что все трое перед единым ликом: Россией!

После похорон матери было, конечно, не до ресторанов; просто Петр пришел на квартиру к Александру, а там уже сидел и Алексей. Пока братья молча обнимались, он в разговор не встревал, а после сказал:

– Ничего, ничего, Петро. Жизнь продолжается. Как всегда в России: радость и горе на троих. Помянем?

– Да уж спасибо, Алексей. Пора на поезд.

– Ну, поезд полиция может и остановить!

Хорошо смеялся никогда не унывающий Лопухин. У Петра в таком тесном дружестве отлегло от сердца.

– Коль поезд стоит, да и мы стоим – так стоя и помянем…

Какие могли быть возражения?

– Господи, упокой рабу Божию Наталью Михайловну!..

– …матерь нашу!..

– …маму незабвенную!..

Помянули как след быть, и не однова, уже за столом. Но ведь были-то они где? В России, да еще в самом Петербурге. Явилось неизменное:

– На троих?

– На троих!

– Лучше сказать – за троих!..

Ничего грешного в том, что русские люди после официальных, отшумевших поминок и себя не забыли. А главное, понимали, помнили – куда идут-едут… и куда на этот вечер никуда не уйдут, не уедут. Алексею Лопухину и по должности следовало опекать предводителя дворянства. Чего там! Он без всяких хитросплетений решил:

– Не пущу, Петро. Как хошь – не пущу!

Вполне приятельское, словесное коловращение:

– Не пустит, братец, уж поверь мне.

– Верно, завтра уедешь.

Если не послезавтра.

– Утро вечера мудренее?

– Мудренее, вестимо!

– Значит, я иду к телефону…

И пошел, сам Бог не мог бы его остановить!

– Андрей Никанорыч, нынешний билет Петра Столыпина сдай да забронируй на завтрашний вечер… Что? Не пришлось бы на послезавтра переносить? А это как Бог даст. Не будем загадывать. Мой нижайший поклон супруге Настюше Павловне!

Петр отходил душой.

– Ну, что с вами делать?..

– А ничего не поделаешь, братец.

– И не моги делать! У-у, какой я грозный!..

Сюртуки давно уже скинуты, и всплыл бражной пеной неизменный вопрос:

– Так о чем говорят русские люди хоть на свадьбе, хоть на поминках… да хоть и после драки в полиции?..

– Он еще спрашивает!

– О России, да, все о ней, многогрешной…

Вот вроде бы серьезные люди, и всплакнули, как положено, и пошутили, а перед главным вопросом задумались…

– А не выпить ли сейчас кофейку?

Это уже дело хозяйское. Не голь перекатная в квартире жила. Одного взгляда довольно, чтоб народ услужающий мигом приносил, что нужно.