Столпы Творения - стр. 25
Хозяйки вымолвила последнюю фразу легко и просто.
Однако Себастьян подумал, что теперь убить Дженнсен будет совсем не просто. И тому, кто попытается, наградой станет смерть.
Он взглянул на девушку:
– Мне бы это едва ли пришлось по вкусу.
– Ну, значит, у всех нас вкусы совпадают, – тихо проговорила мать.
– Вот почему вы так дружны, и у вас всегда при себе ножи…
– Именно, – сказала мать.
– Я не совсем понимаю… – Себастьян вновь взглянул на Дженнсен. – Вы опасаетесь, что солдаты найдут вас. Но д’харианские солдаты – не такая уж редкость. Я видел, как вы были сегодня напуганы. Почему именно этот солдат напугал вас так сильно?
Дженнсен положила в костер толстую ветку, радуясь тому, что разговор ведет мать. Бетти заблеяла, требуя морковки или хотя бы чуточку внимания. Курицы ворчливо квохтали из-за света и шума.
– Дженнсен, – сказала мать. – Покажи Себастьяну бумажку, которую ты нашла у погибшего солдата.
Ошеломленная Дженнсен дождалась, пока мать не посмотрела в ее сторону. Они обменялись взглядами, и дочь поняла, что мать намерена использовать шанс, но для этого надо рассказать страннику хоть что-нибудь.
Тогда девушка вытащила смятый лист бумаги из кармана и протянула его Себастьяну:
– Я нашла его у д’харианского солдата. – У нее перехватило дыхание от воспоминания о жутком мертвеце. – Буквально за секунду перед тем, как вы появились.
Себастьян развернул листок, расправив его между большим и указательным пальцами, настороженно взглянул на обеих женщин. Потом повернул бумагу к огню, чтобы разглядеть написанные на ней слова.
– Дженнсен Линди, – сказал он, прочитав записку. – Я не понял. Кто такая Дженнсен Линди?
– Я, – сказала Дженнсен. – По крайней мере какое-то время была.
– Какое-то время? Не понимаю.
– Так меня звали, – пояснила Дженнсен. – Этим именем я пользовалась несколько лет назад, когда мы жили далеко на севере. Мы часто переезжали, чтобы нас не могли схватить. И каждый раз меняли имена, чтобы сложнее было напасть на наш след.
– Значит… Даггет тоже не подлинное имя?
– Нет.
– Ну и какова же тогда ваша настоящая фамилия?
– А это история на всю следующую ночь. – По тону матери было понятно, что она не намерена обсуждать эту тему. – Сейчас имеет значение одно: у солдата сегодня была эта бумажка. И ничего не может быть хуже.
– Но вы же сказали, что больше не используете это имя. Здесь вы под именем Даггет. Никто тут не знает никакой Линди.
Мать наклонилась к Себастьяну. Дженнсен знала, что она смотрит на него так, что тот сразу почувствует себя неуютно. Мать умела заставлять людей нервничать, когда смотрела на них напряженным, пронизывающим взглядом.