Столкновение - стр. 45
— Ты попробуй. И узнаешь, — сообщает мужчина.
В его голосе слышится снисхождение. Но лично мною воспринимается скорее угрозой. Не удивлюсь, если он действительно на все мои теоретические приставания согласится, вместо того, чтобы удрать без оглядки. Чисто, чтоб надо мной снова поиздеваться. Не столь давно подпорченное настроение скатывается до отметки “хуже некуда, умрите все”, и я окончательно наглею.
— Зачем пришёл? — демонстративно выгибаю бровь.
Его ухмылка становится только шире. Брюнет склоняется ближе, вынуждая замереть и чувствовать себя, подобно кролику перед удавом, который его совсем скоро проглотит.
— И я тоже рад тебя видеть, золотко, — произносит тихо Тимур, запустив ладонь в карман брюк, вытащив оттуда… мои кружевные шорты. — Пришёл вернуть, — приподнимает руку, напоказ оценивающе разглядывая вещицу.
И это посреди школьного двора…
Так бы и придушила!
— С-с… пасибо! — хватаю бельё, норовя поскорее спрятать.
Да только Смоленский не отпускает. Я — держу снизу. Он — сверху.
— Мог бы и с курьером отправить. Как раз чудно вписалось бы в композицию первого букета, — язвлю в расстройстве, в очередной раз попытавшись отвоевать ажурную тряпку интимного назначения.
Если выбирать между демонстрацией своего белья незнакомому мужику, которого увижу первый и последний раз в жизни и кучкой детишек, а также их преподавателей, которые вот-вот здесь появятся, то, конечно же, я предпочту первый вариант.
— Но тогда бы я не услышал, насколько ты благодарна за все мои старания, — меланхолично отзывается этот… который точно-псих-маньяк-и-верблюд-а-ещё-похоже-фетишист.
— Мог бы просто позвонить!
Разум тем временем воспроизводит все те “благодарности”, которые я могла бы ему сказать. И обязательно выскажу. Как только шорты свои заберу.
— Это уже не смешно, — ворчу, спустя ещё одну тщетную попытку забрать свою вещицу.
— А кто тут смеётся? — с саркастическим хмыком отзывается Тимур.
Мысленно душу его. Потом топлю. В луже. А потом сажусь в его “McLaren” и переезжаю бездыханное тело. Немного наслаждаюсь, сдаю заднюю и снова переезжаю гада его же машиной.
— Если сказал: пришёл вернуть, так возвращай, — гневно прищуриваюсь, подаваясь вперёд, приподнимаясь на носочках, чтобы казаться хоть чуточку выше. — Или отваливай, — добавляю сквозь зубы.
Я сейчас настолько зла, что не замечаю, насколько двусмысленно выглядят собственные действия. Как и не обращаю внимания на его парфюм, что планомерно пропитывает воздух вокруг меня, забирается в лёгкие, оседает чем-то знакомо-томительным в душе. Думаю обо всём этом позже. Ровно через секунду после того, как Смоленский пользуется подвернувшейся возможностью, бессовестно приобняв за талию, буквально впечатывая в себя.