Столица для поводыря - стр. 4
Цесаревич нахмурился и приоткрыл было рот, собираясь что-то сказать. Что-то злое и жесткое. Я прекрасно понимал, что нельзя этак вот, грубо и дерзко, говорить с наследником престола, но все-таки снова решительно его перебил. В отличие от бормотавшего молитвы Германа я не испытывал никакого пиетета к царствующей фамилии.
– Мне ничего не нужно. Я не намерен добиваться для себя каких-либо должностей или чинов. Я и ордена-то не заслужил…
С рождественского приема в Зимнем дворце я вернулся в дом старого генерала с орденом Святого Равноапостольного Князя Владимира третьей степени на шее. С черным таким эмалевым крестиком на красно-черной ленточке и камер-юнкером в придачу.
– И в Петербург бы не поехал, коли Петр Георгиевич бы не настоял. У меня в Томске дел намечено – на две жизни хватит. Вот праздники пройдут, встречусь с… с кое-кем – и уеду. Нужно успеть до распутицы…
– Недоимки спешите выбивать? – скривился князь. – Или полы в присутствии перестилать?
Никса фыркнул и полез за платком. Зима вносит свои коррективы. Холодный ветер с моря не только цесаревичу намочил нос.
– Какие недоимки? Какие полы? – удивился я. Откуда мне было знать, что это, по мнению молодых столичных либералов, основные занятия провинциальных губернаторов. Такую вот рекламу сделал нам господин Салтыков-Щедрин, едрешкин корень.
– Ну так похвалитесь своими делами, раз уж изволили воспользоваться приглашением государя. – Мещерский сам рыл себе могилу.
– Извольте, Владимир Петрович. Я расскажу… Осенью я начал готовить три экспедиции…
В пути, в холодном полутемном вагоне, было время подумать. Разложить по полочкам все свои проекты и начинания. Оценить вложения. И в людей, и в предприятия. Так что теперь я мог описывать свои деяния достаточно систематически и связно. Причем совершенно не боялся, что мне не поверят. Не то время, не тот мир. Здесь все еще принято доверять сказанному слову.
Да и кто же рискнет откровенно лгать наследнику престола Российской империи?!
– Теперь же, коли уж Богу было угодно отметить меня благосклонностью государя, я тешу себя надеждой заинтересовать столичных банкиров и сибирским металлом, и железной дорогой…
– И подсунуть царю свои прожекты, – закончил за меня Вово.
– Разве у нас что-то может делаться без его ведома? – парировал я. – Рано или поздно я все равно должен был бы.
– Очень интересно! – приподнял брови цесаревич. – У вас, наверное, и основания к сим прожектам имеются? Зачем-то же вы почитаете необходимыми эти ваши заводы в недрах Сибири.
– Конечно, Николай Александрович. Но это весьма долгий разговор. Я опасаюсь вас застудить…