Сто великих покорителей космоса - стр. 23

Герман Гансвиндт еще подростком увлекался конструированием, но по настоянию родителей учился в юридической школе при университетах Цюриха и Лейпцига. Курс в Берлинском университете юноша не окончил, решив стать не плохим юристом, а хорошим изобретателем. Он им стал, но на свою голову преждевременно увлекся космическими путешествиями.

Не получив весомой материальной поддержки, изобретатель пытался заняться предпринимательством, но неудачно. Незадачливый бизнесмен организовал в 1902 г. «Комитет по защите и поддержке изобретений Германа Гансвиндта в Шёнеберге под Берлином», но «трест лопнул», после чего председатель отсидел два месяца в тюрьме по обвинению в шарлатанстве и мошенничестве.

Обанкротившийся исследователь в последние годы жизни поддерживал связь с пионерами ракетостроения Максом Валье и Германом Обертом.

Сегодня Гансвиндт признан предтечей немецкой космонавтики. В 1975 г. в Германии признали достижения изобретателя, назвав его именем один из берлинских мостов, а Международный астрономический союз – один из лунных кратеров.

P.S. «Циолковский шел к ракете… от своих представлений о счастье человечества. Ракета была средством, позволявшим людям властвовать над мирами, обратить себе во благо богатства всей Вселенной. Гансвиндт мечтал прежде всего о контактах с разумными обитателями других планет. По его мнению, бесконечность обитаемых миров позволяет найти такие планеты, жизнь на которых повторяет все прошедшие и будущие годы. День грядущий и день вчерашний существуют одновременно в пространстве Вселенной, а значит, путешествие в пространстве есть и путешествие во времени? Но что такое подчинение себе времени? Это бессмертие – таков ход идей Гансвиндта. Как видите, и у него космический корабль – не самоцель, а средство достижения цели, пусть другой и несравненно более абстрактной, чем цель Циолковского» (Ярослав Голованов).

Константин Эдуардович Циолковский – уникум, подобно Мюнхгаузену сам себя вытащивший из житейского болота через тернии к звёздам, ученый-самоучка, автор пионерных трудов в области аэро- и ракетодинамики, теории самолета и дирижабля.

Это был вечный труженик, скорбевший об одном: «Мне всегда стыдно, как мало я еще сделал для своей Родины». Притом что орден Трудового Красного Знамени (1932) был вручен ученому за «особые заслуги в области изобретений, имеющих огромное значение для экономической мощи и обороны Союза ССР».

Кто бы мог подумать, что несуразный и глухой (от перенесенной в детстве скарлатины) учитель физики женского епархиального училища, чудак, разъезжавший по городу летом на самодельном трехколесном велосипеде, а зимой на коньках, городской сумасшедший, чьи труды долго не печатали по цензурным и иным соображениям, не имевшим никакого отношения к науке, на самом деле является великим изобретателем, пионером целой научной отрасли? Практически все идеи и прозрения ученого – скажем, о том, что первым в космос полетит русский человек на русской ракете, – отметали с порога, а «его тоненькие брошюры, изданные на собственные средства в провинциальной Калуге, вызывали насмешки и издевательства». Кто в научном сообществе, особенно в дореволюционное время, кроме С. В. Ковалевской, Д. И. Менделеева, А. Л. Чижевского и еще нескольких авторитетов, мог предположить, что «жертва академического снобизма» своими «скромными» умозрительными изысканиями совершит величайший научно-технический переворот в судьбе человечества? Однако же этот безумец был еще и мечтателем, и мечта родила титана: «Всю жизнь я мечтал своими трудами хоть немного двинуть человечество вперед». И он двинул, да так, что с этого пути человечество уже не свернуть!