Сто первый мир - стр. 40
Перед глазами потемнело. Нет, Саша не летела сквозь туннель к свету, и ангелы не играли для нее слащавые песни на серебряных дудочках. Смерть пришла к ней в виде огромного черного нечто, которое просто накидывает душное одеяло на неудачливого чтеца. И душит, душит, душит, пока твое тело не иссыхает, пока все жизненные силы не покидают его. Пока не остается лишь чистое сознание.
“Аннигиляция донора? Это же просто! – Саша с удивлением обнаружила, что знает ответ на свой вопрос. – Я донор эмоций для существа из другого мира! У которого по каким-то обстоятельствам эмоций нет. Боев вырвал одну страницу, чтобы спасти меня, но на самом деле, он меня убил. Я сгинула, и теперь нахожусь в месте, где нет ни времени, ни пространства…”
Саша ощущала себя тонкой веточкой, плывущей среди бесконечности. Дрейфовать вот так было даже приятно: не надо ничего делать, ничего решать. Ты просто существуешь до поры до времени и все.
– И ты так легко с этим смиришься? – неожиданно безмятежность в голове Саши прорезал все тот же детский голос. – Разносчик аннигилировал тебя, но ты не мертва. Просто попала в Немирье.
– Кто это говорит?! – возмутилась девушка. Слишком уж вредный был этот голосок для простой шизофрении.
– Кто, кто… совесть твоя! Давай-ка соберись, Саша! Не время расслабляться!
Саша с трудом открыла глаза. Все ее тело, каждая клеточка была высушена, точно кто-то взял трубочку и выпил из нее все соки разом. Шершавым языком она ощупала небо изнутри: так непривычно, словно этот мумифицированный организм принадлежал кому-то чужому.
– Ааакхр, – прокряхтела она, тяжело приподнимаясь на локтях. Саше казалось, что она слышит, как хрустят суставы, как вытягиваются с треском сокращенные мышцы. Она попыталась сесть, но тут же ударилась и без того чугунной головой обо что-то твердое.
– Мать твою! – выругалась она, опускаясь обратно. – Пить…
– Лежи, лежи, – успокаивающе произнес голос. – Просто не засыпай, иначе пропустишь станцию! Я ведь сказал тебе, где выходить?
– Равенсмор, – странное слово засело в голове, раскалывающейся как во время того единственного похмелья в жизни Саши. – Где я?
Вытянув руку вверх, она коснулась потолка. Он легонько вибрировал, как и поверхность, на которой она лежала. Кстати, поверхность была довольно мягкой и даже с подушкой. А еще с застиранной наволочкой, пахнущей хлоркой.
– Неужели не узнаешь? – голос невидимого собеседника словно ухмылялся.
С мучительным трудом перевернувшись на живот, Саша уставилась на надпись, которой никак не могло быть здесь, по ту сторону жизни.