Сто бед (сборник) - стр. 5
Девятого марта 1976 года Аида проснулась с сильной мигренью – последствие скверного вина и сцены, устроенной ею мужу накануне вечером по возвращении домой. Она воспользовалась женским праздником, чтобы предъявить супругу полный список того, что она терпела последние пятнадцать лет. Тихонько приоткрыв дверь, Аида вошла в спальню сыновей и раздвинула шторы. Свет залил небольшую комнату. Зеко резко подскочил в постели и, скосив глаза, закричал:
– Ой, я опаздываю на первый урок!
– Да нет, дурачок! Сегодня воскресенье и твой день рождения.
Мать погладила его по голове и вручила сыну подарок.
По пути в кухню Зеко натянул связанный матерью небесно-голубой свитер. Собственное отражение в зеркале заставило его улыбнуться. В кухне Горан подарил ему шоколадные палочки в вощеной бумаге. Зеко сразу бросился в ближайшую пекарню за хлебом. В дверях его догнала Аида с ветровкой:
– Ты простудишься, накинь что-нибудь! На улице холодно!
Вернувшись, Зеко тотчас отрезал себе ломоть хлеба и воткнул в него палочки. Пять штук. Хлеб с шоколадом! Его любимое лакомство… Впившись зубами в свой деньрожденный подарок, он промычал:
– На свете нет ничего вкуснее!..
После завтрака Зеко заторопился. Воскресенье воскресеньем, а дела не ждут. Зажечь керосиновую лампу было настоящим искусством. Отрегулировать доступ и отток воздуха – задача не из легких. Понадобилось подуть в тонкую трубочку, зажав ее губами. Теперь шоколад его деньрожденного подарка отдавал керосином. Наполняя резервуар лампы, мальчик задумался, забудет ли отец снова о его дне рождения? И тут на материнский подарок брызнула капля керосина.
«Ну вот! Можешь не сомневаться, Аида хорошенько тебя взгреет!» – внутренне подготовился Зеко.
В кухне он сгорбился, точно Чарли Чаплин, уткнувшийся носом в угол дома, и хорошенько спрятал руку, чтобы мать не заметила пятна, расплывшегося у него на рукаве.
С тех пор как отец приобрел «вартбург»[7], соседи со второго этажа заметили, что около дома исчезли комары. Когда заводился двухтактный двигатель, автомобиль выпускал клубы дыма, заволакивающего весь первый этаж и истребляющего любое насекомое до уровня второго. Славо не спорил, что выхлоп не слишком чистый, но хотел, чтобы новехонький великолепный «вартбург» был у него на глазах.
Автомобиль стоял на месте, и Зеко непременно следовало еще раз похвалить отцовскую мудрость:
– Что за хитрец наш Славо! Оставляет машину на освещенном месте, ровнехонько под фонарем. А воры света не переносят и сматываются.
– Да ладно, братишка… Ты дурак или прикидываешься?
– Я дурак? С чего это?