Сто бед (сборник) - стр. 20
– Чертова деревенщина! – сказал я.
– Началось! Сударь любит поскандалить, да еще чертыхается!
– А чего? Азра так говорит… Да, мам?.. Ты ведь так говоришь?
– Я так говорю? Конечно!
– Ты все время твердишь: «Чем я так прогневала Господа, что Он поселил меня в этой чертовой дыре»…
– Да чего уж там. – Брацо решил отмахнуться от этого разговора. – Опять заладила…
– Как это «заладила»? – возразила Азра, подстрекая его. – Были бы мы порядочными людьми, не жили бы здесь!
– А что бы ты сказала, если бы тебе пришлось жить в Сибири?
– В Сибири – не знаю, но здесь – это не жизнь!
– Да, черт возьми, чего тебе здесь не хватает?
– Здесь мы живем не по-людски, а потом и умрем не по-людски!
– А как «умереть по-людски»?
– А я тебе сейчас скажу! Это умереть там, где после твоих похорон людям не придется отскабливать грязь со своих ботинок!
– И что же делают там, в другом месте?
– Если ты умираешь там, где пахнет соснами, у людей под ногами скрипят иголки и трещат шишки.
Брацо нравилось слушать, как Азра излагает свой оригинальный взгляд на мир. Главным образом потому, что тогда между двумя кусками у него была возможность осознать глубину ее мысли. Что было совсем небезопасно – приходилось выбирать: говорить или есть. Что предпочесть: добрый кусок или слово? Считается, что слово, но мысль склонна к блужданию, а голод способен лишить слова! Хоть и говорят, что думать лучше на пустой желудок, к моему отцу это не относилось. Он редко испытывал голод, что никак не отражалось на ясности его высказываний. Он давно овладел искусством разговаривать с набитым ртом. И его спасало нежелание произносить банальности, перечислять все свои невзгоды. Так что он не сбивался в своих рассуждениях.
– То есть умереть на море – это преимущество?
– Преимущество – жить на море! И следовательно, там же умереть!
– Насколько мне известно, мертвому плевать, где он умер! – вставил я, вмешиваясь в разговор.
– Ты прав, Алекса! Плевать!
– Ну-ну, шли бы вы со своими придирками! Все равно, были бы мы сливками общества – жили бы на берегу моря!
«Новое понижение температуры. Столбик термометра показывает минус тридцать три градуса. 1971 год стал самым холодным; накрывающая нашу страну ледяная волна идет с Украины и продержится еще как минимум неделю…» – с такого сообщения радио Сараева начало свой дневной прогноз погоды.
– А эти скоты по-прежнему ничего не делают! – горячилась Азра, пока Брацо дремал на диване.
Я смотрел, как дышит отец, и размышлял о том, возможно ли, чтобы он сдулся? Как камера футбольного мяча!
«Дышит или не дышит? – думал я. – Дышит. Не дышит. Дышит. Не дышит…»