Стимулы, парадоксы, провалы. Город глазами экономистов (сборник) - стр. 28
Но при чем здесь мегасобытия? По сути, все они – праздники потребления, а подготовка к масштабным спортивным мероприятиям – развитие потребительской инфраструктуры. Возводятся новые площадки для масштабных мероприятий и гостиниц, улучшается качество публичных пространств и парков, открываются магазины и рестораны и даже строятся новые ветки метро и прокладываются новые автобусные линии, которые связывают все эти объекты в единую систему потребления. Другими словами, Олимпиаду и сопутствующее ей развитие потребительского сектора можно рассматривать как шоковую терапию для пребывающего в упадке города. Именно поэтому идущие на дно индустриальные города, поверив в потребление как в спасительную силу, видели в мегасобытиях возможность кардинально изменить свою судьбу.
В теории все выглядит логично, но удалось ли это кому-нибудь на деле? Могут ли мегасобытия и правда стать поворотным моментом в истории города? Хотя бы один город можно привести в качестве положительного примера.
Равнение на Барселону
Барселона-1992, Сидней-2000 и Пекин-2008 – три олимпиады, каждая из которых в свое время была признана лучшей в истории. Каждая установила новые стандарты проведения Игр. Барселона поразила удобством и гармонично встроенными в городскую среду аренами. Сидней стал первой Олимпиадой, на которой большая часть соревнований проходила в одном парке. Пекин и вовсе предложил миру новый уровень грандиозности во всем – от архитектуры стадионов до размаха церемоний открытия и закрытия. Но из этих трех городов только Барселоне удалось воспользоваться Играми как инструментом преображения города. А Пекин и Сидней – доказательство того, что успех самого события вовсе не гарантирует, что город от него выиграет. Так чему же стоит поучиться у Барселоны?
Чтобы лучше понять, что для Барселоны значила Олимпиада 1992 года, надо вернуться в каталонскую столицу начала 1980-х. Испания только начинает оправляться после смерти Франко. Сверхцентрализованная модель управления упразднена, и местные власти наконец обретают существенную самостоятельность. Паскаль Марагал, ставший мэром Барселоны в 1981 году и не покидавший этот пост до 1997-го, получил город, принесенный планово-милитаристским режимом в жертву индустриализации. Приморская, субтропическая, курортная по определению Барселона почти лишена общественных пространств и отрезана от моря железной дорогой. В плачевном состоянии пребывала почти вся инфраструктура. Городу надо было приводить себя в порядок, а на это нужны были большие деньги.
Тогда же открылись европейские границы, и стало ясно, что местные производители не в состоянии конкурировать с иностранными. Доселе преимущественно промышленная Барселона быстро сдавала позиции. Надо было срочно придумывать что-нибудь новое. Богатая история, роскошная архитектура, статус столицы Каталонии, близость к порту, сильные университеты, роскошный климат и море – все это предопределило новый курс: образование и наука, креативные отрасли и, конечно же, туризм. Но прежде всего требовались фундаментальные изменения и масштабные инвестиции.