Стимпанк! (сборник) - стр. 51
Это все случилось в понедельник. В среду Дробила уже был на ногах с заново прикрученной к плечам головой.
Монти нажал рычажок. Дробила страшно лязгнул и доской упал вперед.
Так мы и валандались, день за днем: за каждой малюсенькой победой – грандиозный провал. А ведь каждое воскресенье наш бесчеловечный эксперимент должен был в целости и сохранности давать аудиенцию сестрам!
Так продолжалось до тех самых пор, пока монахини не привезли пополнение нашему счастливому разбойному клану. Тут-то оно все и завертелось.
К нашей большой удаче, прибытие Монти в «Святую Агату» совпало с охватившим всю Верхнюю Канаду реформистским движением. Его глава и знамя, королевское высочество принцесса Люси, встретилась с каждым магистратом, советником, олдерменом и церковным старостой в колонии. Засучив рукава до самых плеч, она рубила правду-матку и ставила вопрос о положении детей, работающих в информационных цехах по всей стране, жестким ребром. В большом масштабе пользы от этой дамской деятельности, конечно, было немного, зато в малом повсюду прокатился слух, что власти намерены круто прижать всех мастеров, чьи малолетние служащие пострадали на производстве. Это дало «Агате» несколько месяцев передышки, прежде чем у нас на пороге объявилось новое мясо.
Это самое мясо предстало в облике заплаканного мальчишки лет одиннадцати – ровно столько же было мне, когда меня сюда привезли. У него недоставало левой ноги до самого бедра. На ее месте имелся примитивный железный протез, притачанный грубым и плохо подогнанным ременным крепежом, наверняка жутко травмировавшим культю. Еще у него был кособокий, занозистый костыль – добрые сестры закупали такие оптом у нечистоплотных производителей, которым было откровенно положить на то, как живые люди будут пользоваться этой дрянью.
Звали мальчишку Уильямом Сансуси. Он был метис и прибыл в Грязнойорк прямиком из лесов Нижней Канады в поисках работы – а нашел железного монстра, который без малейших зазрений совести откусил ему ногу. По-английски он говорил с дремучим французским акцентом, а когда сильно грустил, вообще переходил на простонародный жуаль[4].
Привели его в пятницу после обеда. Мы знали, что сестры на подходе: они прислали нарочного с телеграммой, чтобы Дробила приготовил гнездышко для нового птенчика. Монти собирался спустить нашего заводного друга, чтобы он подошел к дверям и поручкался с сестрами, но мы сказали, что он спятил: слишком много всего могло пойти наперекосяк. Стоит монахиням прознать, что мы тут вытворяем, и болтаться нам всем, полным составом, на Кинг-стрит – лишь бы веревок хватило.