Стилист для снежного человека - стр. 13
Толпа зашепталась, я ощутила себя голой среди волков. Машка прижалась ко мне и воскликнула:
– Мы-то при чем? И потом, Милу же отравили!
Нина Алексеевна сжала губы и стала надвигаться на девочку. Еще секунда, и в ритуальном зале могла начаться совершенно отвратительная драка. Но тут откуда ни возьмись появились Стас Махалкин и Родя Власов, два закадычных приятеля Кости. Первый мгновенно схватил Нину Алексеевну и бесцеремонно вытолкал на улицу. А второй подскочил к нам.
– Маша! – с укоризной сказал он. – Ты же взрослая, чтобы понимать, похороны не лучшее место для выяснения отношений.
– А чего она врет? – сопротивлялась Манюня. – Милу отравили, не мы, а Костя. Я хорошо видела, как он ей сначала в рот руку засунул, а потом Мила упала, и все! Он ей яд на язык положил!
Родя прищурился.
– Да, мне известно, что ваша семья, несмотря на долгие годы дружбы со Звонаревым, в момент испытания утопила его своими показаниями. Ты видела таблетку яда?
– Нет, – ошарашенно ответила Машка.
– Зачем тогда оговорила человека? – поцедил Родя. – Это ведь не в Барби играть.
Маня стала белой, словно лилии, которые какой-то умник принес на кремацию.
– Никого я не оговаривала, рука Кости…
– Можешь ничего не объяснять, – отмахнулся Родя, – твоя позиция понятна без слов.
Пробормотав сию фразу, Родион отступил влево и смешался с группой мужчин и женщин, смотревших на нас с Машкой словно домашняя хозяйка на невесть откуда взявшихся крыс. И мне стало понятно: мы тут парии. Милочкины подружки и приятели Костика, до сих пор не слишком любившие друг друга, сейчас оказались под властью одной эмоции: они ненавидят нас.
– Может, не ехать на поминки? – тихо спросила я у Зайки.
– Только хуже будет, – шепотом ответила Ольга.
Пришлось садиться в машину и рулить по хорошо известному адресу. Но не успели мы с Машкой войти в прихожую, как из глубины квартиры вылетела Нина Алексеевна и, схватив девочку за плечо, просипела:
– Ни стыда ни совести нет! Явились, не запылились! Вас звали? Думаешь, если твоя мать спит с полковником милиции, так вам все можно? Конечно, вас-то прикроют, убийцы!
Маня, успевшая стащить с себя ботинки, всхлипнула и прямо босиком ринулась на улицу. Я не удержалась, лягнула Нину Алексеевну ногой и воскликнула:
– Ах ты старая, мерзкая жаба!
На язык просилось много самых разных злых слов, но произнести их мне не дал Александр Михайлович. Дегтярев ухватил меня поперек талии и поволок из квартиры. Как назло в этот момент в коридоре и вестибюле толпилось полно людей, кто пришел помянуть Милу. Я схватилась за косяк, последние остатки воспитания растаяли словно кусок мыла в горячей воде.