Стихотворения. Поэмы - стр. 14

Странник садится, жует да, глотая, вином запивает,

А королева меж тем бранит и порочит закуску.

«Вы, – говорит, – на нас не сердитесь, мы люди простые.

Муж ушел со двора, так повара оплошали!»

Гость же себе на уме: «Добро, королева, спасибо!

Пусть бы везде на дороге так плохо меня угощали!»

Вот как жили король с королевой, и нечего молвить,

Были они добряки, прямые, без всяких претензий…

Кажется, как бы, имея такой счастливый характер,

Им счастливым не быть на земле? Ан вышло иначе!

Помнится, я говорил, что жители все королевства

Страх короля как любили. Все! Одного исключая!

Этот один был монах, не такой, как бывают монахи,

Смирные, скромные, так что и громкого слова не молвят.

Нет, куда! Он первый был в королевстве гуляка!

Тьфу ты! Ужас берет, как подумаешь, что за буян был!

А меж тем такой уж пролаз, такая лисица,

Что, пожалуй, святым прикинется, если захочет.

Дьяком он был при дворе; то есть если какие бумаги

Надобно было писать, то ему их всегда поручали.

Так как король был добряк, то и всех он считал добряками,

Дьяк же то знал, и ему короля удалося уверить,

Что святее его на свете нет человека.

Добрый король с ним всегда и гулял, и спал, и обедал.

«Вот, – говаривал он, на плечо опираясь монаха,—

Вот мой лучший друг, вот мой вернейший товарищ».

Да, хорош был товарищ! Послушайте, что он за друг был!

Раз король на охоте, наскучив быстрою скачкой,

Слез, запыхавшись, с коня и сел отдохнуть под дубочки.

Гаркая, гукая, мимо его пронеслась охота,

Стихли мало-помалу и топот, и лай, и взыванья.

Стал он думать о разных делах в своем королевстве:

Как бы счастливее сделать народ, доходы умножить,

Податей лишних не брать, а требовать то лишь, что можно.

Вдруг шорохнулись кусты, король оглянулся и видит,

С видом смиренным монах стоит, за поясом четки.

«Ваше величество, – он говорит, – давно мне хотелось

Тайно о важном деле с тобою молвить словечко!

Ты мой отец, ты меня и кормишь, и поишь, и кров мне

От непогоды даешь, так как тебя не любить мне!»

В ноги упал лицемер и стал обнимать их, рыдая.

Бедный король прослезился. «Вставай, – говорит он,—

                                                                            вставай, брат!

Всё, чего хочешь, проси! Коль только можно, исполню!» —

«Нет, не просить я пришел, уж ты и так мне кормилец!

Хочется чем-нибудь доказать мне свою благодарность.

Слушай, какую тебе я открою дивную тайну!

Если в то самое время, как кто-нибудь умирает,

Сильно ты пожелаешь, душа твоя в труп угнездится,

Тело ж на землю падет и будет лежать без дыханья.

Так ты в теле чужом хозяином сделаться можешь!»