Размер шрифта
-
+
Стихотворения и поэмы - стр. 24
Из цикла
[1]
…И время, пойманное в клетку
Просветов меж ветвей древесных,
Поёт по-грустному и редко
Обрывки песен неизвестных –
То звуков разноречье зимних,
То жарких листьев стрекотанье,
То память в непробудных ливнях
Бежит от перезревшей тайны.
Но влажный вкус её малинный
И вспоминается, и манит,
И возвращаешься с Неглинной –
Насквозь – вечерними домами,
А в них стирают и рисуют,
Растят детей и орхидеи
И видят улицу косую
Из окон древней Иудеи.
А ты идёшь – тебя не знают
Ни зеркала, ни коридоры,
Но время – лестница сквозная
В наш мир высокий и бредовый.
Ты – в нем опять. И только сзади –
Обрывки скорбных разговоров,
И вздохов чистые тетради,
И страха бархатного ворох…
[2]
А толпы крапивы темноголовой,
Когда затменья сок поднесут, –
Ужели спросят о каждом слове,
Замкнув сады на последний суд?
Ужели припомнят, как звали молча,
В навершье полдня на слух светясь,
И как образумить пытались ночью,
Приникнув к стёклам закрытых глаз?
Куда бежать, если трижды спросят,
Как скрыться меж стеблями лет, когда
И листьями бьются, и их уносит,
Белея, тлеющая вода?..
1977
[3]
Двор. Дерево едино и темно –
Нерасчленённый хор, в нём каждый лист – как птица.
Но зажжены огни – уже пришли за мной,
Мне в прошлое пора к ушедшим воротиться.
У вас темно дышать, а я хотел пройтись.
Здесь окна вечеров объёмны, словно клети,
В них Дерево Добра рассыпалось на птиц,
И каждая поёт – одна на целом свете.
Не смели подойти, росли вдали, как дым,
Но, подкатив звезду, в ней замерли. – Я еду!
Там затихает плач. Там с будущим одним,
Как с братом по утрам, о снах ведёшь беседу.
1977
[4] Голос Иакова
И ты во сне бежал – и двинуться не мог,
Как загнанный олень, запутавшийся в чаще.
Кровавый пот секунд, сочившийся на мох,
Был поднесён тебе в твоей горчайшей чаше.
Пригубил ты – и лёг. И в этот самый миг
Звучащие тела мелькнули меж стволами –
И всё заполнил свет. И он вмещался в них,
Но был превыше их, как лик в картинной раме.
И ты забыл про смерть. Под греблю грубых рук,
Сияя, голос плыл. Ты вспомнил, как Ревекка
С корицей пряною смешала горький лук,
Уча Иакова. Тебе открылись вдруг
Безумье, нищета и слава человека.
1977
[5]
Я мудреца спросил:
– Зачем на свете зло?
Он из последних сил,
Ступая тяжело,
Развёл костёр. И вдруг
Над ним, средь пустоты –
Лучистых кисти рук
И музыки персты.
Но если бы не дым,
Не копоть от костра –
Мне был бы луч незрим
И радуги игра…
1977
[6]
Я в беспокойстве, но найду покой,
Едва лицо твое вблизи увижу,
Иль в трёх шагах, иль даже за рекой,
Иль пусть во сне, но мне хотелось – ближе…
Я безнадёжен. Но надежда есть –
Что смертный слух слова твои уловит,
Иль о тебе дойдёт глухая весть,
Страница 24