Стервятники - стр. 72
Непонятное поведение отца удивляло Хэла, пока он не почувствовал запах древесного дыма и не заметил впервые голубоватую дымку над вершинами густого леса. Должно быть, она и насторожила отца.
Неожиданно сэр Фрэнсис вышел на небольшую поляну в лесу и остановился. Четверо находившихся здесь его пока не заметили. Двое лежали как трупы на поле битвы: один еще сжимал в онемевших пальцах прямоугольную коричневую бутылку ручного дутья, второй храпел, пуская слюну из угла рта.
Вторая пара была целиком поглощена грудой серебряных монет и кубиками из слоновой кости. Один из сидящих схватил кости и загремел ими, прежде чем выбросить на плотную землю.
– Мать моя хавронья! – проворчал он. – Сегодня мне не везет!
– Не следует так неучтиво говорить о той, что дала тебе жизнь, – негромко сказал сэр Фрэнсис. – Но остальное сказанное тобой правда. Сегодня тебе не везет.
С ужасом, не веря своим глазам, они смотрели на капитана, но не пытались сопротивляться или бежать, когда Дэниел и Аболи поставили их на ноги и привязали веревкой за шею, как это делают работорговцы.
Сэр Фрэнсис прошел на край поляны и осмотрел перегонный куб. В черном железном котле варилась мешанина из старых сухарей и различной шелухи, самогон тек по изогнутой медной трубке, украденной из корабельных запасов. Сэр Фрэнсис перевернул котел, и спирт вспыхнул бесцветным пламенем на жаровне, на которой стоял куб. Под деревом с желтой корой лежал ряд заполненных бутылок, заткнутых листьями. Он брал их одну за другой и разбивал о ствол. Жидкость из разбитых бутылок испарялась, и от ядовитых испарений начинали слезиться глаза. Тем временем Дэниел и Нед пинками разбудили спящих и поволокли через поляну, чтобы связать, как и первых.
– Дадим им день проспаться, мастер Нед. Завтра в начале полуденной вахты пусть экипаж соберется, чтобы быть свидетелем наказания. – Сэр Фрэнсис взглянул на Большого Дэниела. – Надеюсь, вы умеете заставить свою плеть свистеть, мастер Дэниел.
– Капитан, сжальтесь, мы не хотели навредить – только малость развлечься.
Они пытались подползти к капитану, но Аболи потащил их назад, как собак на привязи.
– Я не буду упрекать вас за ваше развлечение, если вы не будете упрекать меня за мое, – сказал сэр Фрэнсис.
Плотник сколотил на полуюте четыре треножника, и пьяниц и игроков привязали к ним за руки и за ноги. Большой Дэниел прошел вдоль ряда и сорвал рубашки от шеи до пояса, так что обнажились спины. Провинившиеся беспомощно висели на своих узах, как связанные свиньи в базарной повозке.
– Весь экипаж знает, что я не потерплю пьянства и азартных игр, которые прокляты в глазах Господа, – обратился сэр Фрэнсис к экипажу, стоявшему рядами на палубе. – Каждый на борту знает, каково наказание. Пятьдесят прикосновений языка «кошки». – Он посмотрел в лица морякам. Пятьдесят ударов плетью могут на всю жизнь искалечить человека. Сто ударов – смертный приговор, и смерть эта ужасна. – Они заслужили эти пятьдесят ударов, все до единого. Но я помню, что эти глупцы храбро сражались на этой самой палубе, когда мы захватывали судно. Нам еще предстоят нелегкие схватки, а от увечных нет пользы, когда дымятся кулеврины и сверкают сабли.