Стервы исчезают в полночь - стр. 4
– Кать, мне что-то неуютно, – Лиза отшатнулась от проходящих мимо ведьмы и демоницы. – Все в костюмах, а я в обычном платье. Почему ты сама оделась как женщина-кошка, а мне дала платье в пол? Я выгляжу как чучело.
– Дорогая, ты выглядишь как крестьянка Средневековья, – щелкнула я сестру по носу. – Во-первых, тебе идет, во-вторых, ты не отсвечиваешь на этом празднике безумия.
Держа камеру перед собой, я толкнула дверь и пропустила вперед сестру. Сзади оставлять ее опасно, либо потеряется, либо кто напоит, знаю я эти вечеринки. Войдя, я невольно замерла. Уж сколько я повидала в своей жизни дворцов, замков и частных усадеб миллионеров, даже у меня челюсть отвисла.
Белая мраморная лестница, по бокам черные канделябры выше моего роста с десятком свечей. Я закружилась, показывая подписчикам картины, нарисованные прямо на стенах, подняла голову к ажурному потолку.
– Только среди такой красоты может зародиться настоящая любовь, – я притянула к себе Макса, который только догнал нас. – Любишь меня?
Не дожидаясь ответа, я притянула его и смачно поцеловала прямо перед камерой. Минута. Две. Зрители наверняка устали ждать. Уверена, что она смотрит. Пусть знает, как доставать меня. Только когда степень стервозности достигла отметки «норма», я отпустила парня.
– Вас приглашали? – раздался голос, и светловолосая девушка в голубом платье с капюшоном коснулась моего плеча.
Я резко развернулась, направив на нее камеру.
– Неужели такая красавица не узнала Кайт, блогера по женской мотивации? Нас в прямом эфире смотрят пять тысяч человек.
– Ой, – было видно, как девушка покраснела, – не узнала. Можно с вами сфотографироваться?
Хорошо, что под маской женщины-кошки мало кто видит мои эмоции. Я не люблю людей, не люблю прикосновения и слащавых речей тоже не люблю. Все это не любит Катя, а Кайт просто обожает. Я протянула руку и обхватила девушку за плечи, изобразив оскал женщины-кошки. Играть чужие роли для нас, блогеров, норма жизни. Мы на этом зарабатываем.
Освободившись от поклонницы, я подхватила под руку Макса, поднялась по лестнице и повернула в розовую гостиную. Темные двери и лепнина на потолке совершенно не гармонировали с кирпичного цвета стенами.
– Максик, принеси мне шампанского, – отправила я ухажера от себя подальше.
Терпеть его не могу. Почему-то это осознание пришло именно сейчас. Напыщенные мажоры, вертлявые девицы с маникюром длиннее своих пальцев, не ведавшие ни дня работы, пользующиеся родительскими деньгами направо и налево, все они не знали и сотой правды жизни. А правда заключалась в том, что уже какой год я содержу дом и сестру, в том время как родители, приближенные к верхушке элиты города, растрачивают семейные капиталы.