Степные боги - стр. 34
Старший лейтенант Одинцов попал в детский дом с паровоза. Ему было тогда десять лет, и он не знал, куда делись его родители. На узловой станции, где он жил, было много таких пацанов, поэтому однажды он решил оттуда уехать. Драться ему надоело, а жратвы все равно никогда не хватало на всех.
Старший лейтенант спрятался в том месте, где паровозы набирают воду, и когда машинист спрыгнул на землю, он тихонько залез в его будку и поехал. Уехать на паровозе было нетрудно, потому что он до этого видел, за какие ручки дергают машинисты, чтобы поезд пошел.
Поэтому, когда его привезли в детский дом, все удивились – как он умудрился уехать на паровозе один. И директор детского дома сказал, что у него теперь фамилия пусть будет Одинцов. Потому что все равно у него никакой фамилии до этого не было.
– А после детского дома? – сказал Петька. – Что было потом?
Старший лейтенант с Петькой курили настоящие папиросы «Казбек», и Петька слушал про то, как старший лейтенант попал в военное училище. Правда, папиросы из пачки Петька курил первый раз в жизни, поэтому кусок истории между детским домом и военным училищем он пропустил. Сначала немного расстроился, но потом решил, что еще спросит. Не последний раз здесь сидит.
– Смотри сюда, – говорил Одинцов. – Я тебя научу курить по-блатному. Вот так, видишь?
Он приклеивал папиросу к кончику языка и быстро перебрасывал ее из одного угла рта в другой. Щурился от дыма, а потом втягивал окурок целиком в рот, плотно закрывая губы и выпучивая глаза.
– Видал? – говорил он, вынимая дымящуюся папиросу изо рта. – Я даже под воду нырнуть так могу. Закурил, нырнул, вылез и дальше куришь.
– Нормально, – кивал головой Петька. – А я вот так вот могу.
И он показывал фокус, которому его научил дядька Юрка, перед тем как уйти на фронт.
Петька затягивался, зажимал себе ладонями нос и рот, и через секунду из левого уха у него начинала струиться тонкая полоска дыма.
– Здорово, – говорил старший лейтенант.
Воодушевленный похвалой Петька говорил, что знает еще один фокус, но не может его показать.
– Почему? – спрашивал старший лейтенант.
– Ну, не могу я. Он некультурный. Вам показать не могу.
– Да ладно тебе, брось. Давай показывай.
– Нет, не могу. Вы потом обижаться будете.
Но Одинцов настаивал, и тогда Петька просто рассказал ему, что сначала берется незажженная папироса, а потом надо попросить кого-нибудь открыть рот и закрыть глаза. И когда рот будет открыт, а глаза закрыты, надо вставить папиросу в этот открытый рот и дунуть в нее изо всех сил, и получится очень смешно.