Стена Зулькарнайна - стр. 23

Г.Д. Проблема в том, что братья, выступающие за очищение Ислама, не владеют коранической методологией номинализма, которая позволяет эффективно бороться с эллинистическим реализмом, господствующим в подкорке как западных, так и восточных язычников.

Именно здесь начинается моя функция, ибо я как раз занимаюсь разработкой интеллектуального аппарата, который позволит формулировать принцип Таухида не только как кредо веры, но и как инструмент производства новых знаний, необходимых для формирования исламского глобального политического пространства. Хочу подчеркнуть, что речь идет не о «цивилизации», понимаемой как специфическое культурно-технологическое пространство с набором выраженных идентификационных примет, а именно о пространстве, в котором варятся разнородные человеческие элементы, импульсы, побуждения, но над всем господствует постоянное воспроизводство Единобожия в головах и социальной практике лидирующей и определяющей группы людей.

А.Совпадает ли Ислам по своей сути с доктринами других мировых религий? 

Г.Д. К ответу на этот вопрос мы подошли в конце предыдущего ответа. Пространство Таухида, отрицающее аналогию и тождество, есть само по себе противостояние Системе, дух которой – однородность, неизменность, воспроизведение одного и того же, схлопнутость человеческого фактора на самом себе. Правители (которые, согласно Корану, все – преступники) и их духовные учителя и авторитеты, будучи коллективным фараоном, считают себя единственно возможным воплощением божества в хаосе мертвой материи. С одной стороны, это напоминает как бы исламский принцип наместничества: «Человек – наместник Аллаха», – но в исламском контексте речь идет о том, что человек является местоблюстителем от имени абсолютно трансцендентного, скрытого и непостижимого Субъекта, который принципиально не дан ни в образах, ни в аналогиях, ни в сравнениях, ни в самых безумных гипотезах, извлекаемых из человеческих умственных ресурсов. Мусульманин – наместник безусловно Иного, чем всё, что есть. Язычник же подразумевает жесткий принцип аналогии между собой, как он есть, и богом, которым он тщится стать. Поэтому его истинный бог – Люцифер (Иблис). А, стало быть, духовные учителя и их мюриды во власти – это банда сатанократов, хизбу-ш-шайтан. Финальным порождением сатанократии явится информационное общество, черты которого уже воплощаются в жизнь в наше время.

А.То есть вы считаете сегодняшний день практически прологом Апокалипсиса? 

Г.Д. Наши дети играют в компьютерные игры, погруженные в интерактивную работу с Сетью (хорошее название!), а это начальный признак того, как будет строиться жизнедеятельность гражданина информационного общества. Люди станут терминалами, которые свое внутреннее время, кстати, измеряемое вполне конкретным числом ударов живого сердца на этой земле, будут превращать в поток электронных кодировок, обмен которых и составит базу новой интеллектуальной экономики. Это будет рабство, несравнимо худшее, чем фараоновское.