Стена памяти (сборник) - стр. 20

Роджер (вы его внешность помните: бурого цвета кожа, соломенная шляпа, седая борода и похожие на гранитные надгробья зубы) рассказывал Луво, что и сам неоднократно ездил в эту пустыню, как и десятки других охотников за окаменелостями – туда даже из университета палеонтологи целой бригадой ездили. По его словам, палеонтологи приходили и к Альме домой, пытались выспрашивать, что она видела.

– Но она говорит, что ничего не помнит. Говорит, что Кару огромно, а горы и обрывы все друг на друга похожи.

Интерес увял. Все решили, что ту окаменелость уже не найти. Потом, несколькими годами позже, Роджер встретил Альму Коначек в Грин-Пойнте, когда она выходила из клиники памяти, опираясь на руку своего слуги. И начал следить за ними по всему городу.

– Это был gorgonops longifrons{19}, – сообщил Роджер подростку Луво около месяца назад, в ту первую ночь, когда взял пацана с собой в дом Альмы; у Луво это название сразу врезалось в память. – Большой такой, злобный хищник пермского периода. Если это полный скелет, он стоит сорок, а то и пятьдесят миллионов рэндов. На всяких древних тварях нынче просто помешались. Кинозвезды, финансовые магнаты. В прошлом году череп трицератопса продали с аукциона какому-то китайцу за тридцать четыре миллиона американских долларов.

Луво отрывает взгляд от стеклянной витрины. Шаги множества ног по галерее отдаются эхом. Там и сям туристы собираются кучками. Вот скелет звероящера, установленный посреди зала на гранитном постаменте, тот же самый, что Гарольд показывал Альме пятьдесят лет назад. Череп с боков уплощенный, зубастые челюсти. А когти такие, что смотреть страшно.

На табличке под ним написано: Большое Кару, возраст 260 млн лет, конец пермского периода. Луво долго стоит перед скелетом. Ему слышится голос Гарольда, фраза, которую он шептал когда-то Альме и которая сохранилась, дошла до Луво, пройдя по всем закоулкам старушечьей памяти: Это ведь и наши предки тоже, представляешь?

Что ж, думает Луво, мы все тут переходное звено. А еще он думает: вот, значит, за чем охотится Роджер. За непредставимо старыми костями вроде этих.

Луво просыпается, а Роджер уже стоит над ним. Время за полночь, Луво опять в квартирке Роджера. От возвращения сознания в собственную подпорченную башку шок оглушительный. Роджер садится на корточки, выдыхает дым сигареты, бросает хмурый взгляд на наручные часы.

– Ты выходил из дома.

– Я ездил в музей. Потом заснул.

– Мне что, запирать тебя? Ты этого хочешь?

– Зачем меня запирать?

Роджер садится на стул рядом с Луво, кладет шляпу на стол и недовольно смотрит на свою наполовину выкуренную сигарету.