Стажировка в Северной Академии - стр. 52
В мыслях билось только одно – как Хрит может этого не знать? Такая практика применяет уже многие годы и не только в столице. Поймав выжидающий взгляд притихшей Одри, продолжила:
- Обычно после серьёзных повреждений применяют обезболивающие препараты – без магической составляющей – и уже тогда приступают к лечению. Знаешь, способ, о котором вам говорила профессор, действительно существовал, но это было давно, во время войны, когда под рукой не было никаких сильнодействующих препаратов, а на кону стоял выбор – либо жизнь, либо магия.
Девушка задумчиво кивнула. Открыла рот, чтобы что-то сказать, но вновь закрыла его, видимо так и не подобрав нужные слова.
Я и сама, если бы не было необходимости «держать» лицо, уже во всю бы возмущалась такой халатности преподавателей. И она этому учит студентов? Будущих целителей?
- И что делать? – робко уточнила Одри, пребывая в растерянности.
- Не знаю, - призналась честно.
На несколько минут, показавшихся вечностью, между нами повисло молчание. Тягостное и унылое. Мысли сменяли друг друга.
Оставить всё как есть? Да я же не смогу…
- Послушай, давай поступим так. Спорить с профессором не стоит, и доказывать свою правоту тоже, - она хотела возмутиться, но я пресекла её порыв, - я сама с ней поговорю. Думаю, это просто досадное недоразумение.
Одри хмыкнула, и тихо произнесла:
- Что-то мне не верится, что это недоразумение.
Мне тоже, но… Об этом лучше промолчать.
На этом мы распрощались. Девушка пообещала, что не будет лезть не в своё дело, а я, проводив её, ещё долго сидела в пустой аудитории, пытаясь понять и осмыслить. Вот только почему-то ничего, кроме ругательств на ум не приходило.
12. Глава 12
В моей жизни было не так уж много моментов, когда я пребывала в растерянности, не зная, как лучше поступить. Но сейчас обстоятельства сложились именно так, что обойтись без постороннего совета не представлялось возможным.
А кроме доктора Аттэ пойти мне больше не к кому. После обеда, к которому я практически не притронулась, за что удостоилась пристального внимания главной поварихи – уж не заболела ли я – пошла знакомым путём. Собрала в коробку пирожные, фрукты в молочном шоколаде, два кусочка сладкого пирога и направилась в лазарет.
У двери остановилась, помедлила несколько мгновений. Хочется верить, что после моей глупой выходки мужчина не выставит меня вон. Всё же за его доброту я отплатила откровенной грубостью.
Прикоснулась к металлической ручке кончиками пальцев и тут отпрянула, потому что доктор сам вышел мне на встречу.
В старческих водянистых глазах искрилась лукавая улыбка, как и на обветренных губах: