Стажировка - стр. 14
Первым делом я залез в бар. Боже мой! Вы когда-нибудь видели помоечного котенка, который внезапно нашел батон молочной колбасы? Шерсть дыбом, шипит, рычит, а в голове крутится единственная мысль: закопать или перепрятать? Баром оказалась средних размеров комната, спрятанная в стене и полностью заставленная бутылками. Все разные. Ни одной знакомой. Так вот ты какая, «Чинзано»! Закапывать вроде негде, а перепрятывать не этично. Придется «пробовать по чуть-чуть». Причем очень маленькими глоточками, чтобы не сойти на половине дистанции. Итак, лот №1 «Херес». Я открыл бутылку и начал дегустацию, как учили на курсах сомелье: понюхал пробку, налил напиток в винный бокал, покатал по стенкам, посмотрел на свет, ничего не понял и… залпом выпил. Ну что я могу сказать, ни «три топора», конечно, но пить можно. Уже из следующей бутылки я просто отхлебнул, без прелюдий.
Затем, разумеется, я зашел в папин кабинет. С кабинетом нашего дорогого шефа, Алексея Вячеславовича его роднило только одно – наличие окна. Монстроподобный стол, заставленный непонятными мне писчими приборами. Гигантское кресло. Даже не кресло, трон! Глядя на стену, почему-то в мозгу всплывает слово «гобелен», и вся завешана сплошным антиквариатом и фотографиями с английской королевой. Вторая стена до самого потолка заставлена книгами. Я попытался уловить общую тематику, чтобы понять, чем занимается папа, но не смог. Сел за стол. Возникло ощущение, что вот сейчас откроется дверь, зайдёт Шариков и попросит: «Филипыч! Дай денег на водку!?» При мысли о водке стало тревожно, и я сбегал к бару, проверил, всё ли там спокойно? Вернувшись, обнаружил столик с курительными принадлежностями. Достал из огромной коробки с надписью «Гавана» сигару, как положено щипцами откусил кончики и закурил. Господи! Какая гадость! Как буржуи это курят? «Лайки Страйк» гораздо лучше. Аккуратно обрезал огарок и положил остатки сигары назад в коробку (не пропадать же добру). На этом мой интерес к кабинету был исчерпан. И я вернулся к бару. Не знаю, на что сегодня рассчитывает Леночка, но я в этот вечер принадлежу явно не ей. Кто там у нас следующий? «Курвуазье». Тьфу! Мерзость!
Пришли первые гости. Представление проходило по схеме: «Эммануил Разумовский-Таврический. Семья владеет свечным заводиком. Виолетта Кюхельбекер. У папы мебельная фабрика. Помолвлена за Эммануилом». Я по-гусарски щелкал каблуками, со словами «Честь имею!» мужественно жал графьям руку, а барышням обильно лобызал ладонь и всех провожал в столовую. К бару старательно никого не подпускал, предусмотрительно выставив на стол несколько бутылок на своё усмотрение, из тех, что мне уже успели не понравиться.