Статус: всё сложно - стр. 47

- Фу, кэп, какая пошлость!

Марк усмехнулся.

- За это ты меня и любишь.

- Пожалуй. Но Элис я всё-таки люблю больше.

- И слава Богу! Будь иначе –  я бы побоялся поворачиваться к тебе задом.

- Да ну тебя! – добродушно заключил Харвуд. – И что, это все, ради чего ты разбудил меня в такую рань?

- Конечно нет. Ещё для того, чтобы сказать: поднимай свою ленивую задницу и иди тренируйся! В последней игре ты пропустил совсем необязательную шайбу. Возможно, если бы ты жрал поменьше бургеров, то ворочался бы побыстрее.

- Ха! Ты просто завидуешь, что я отдыхаю, то время как ты горбишься за честь страны! 

- Посмотрим, как ты заговоришь, когда я вернусь домой с золотой медалью! – парировал Марк.

- Не говори гоп, кэп! Ведь у русских в воротах, кажется, стоит твой брат?

Ухмылка сползла с лица Марка.

- Да. Ладно, Ртуть, надо спать. Пока.

- Удачи, Бек. Задай своему братцу завтра!

Марк устало потёр глаза. Разговор с Харвудом подуспокоил дребезжащие, как издыхающий мотор, нервы, но не дал ответов на терзающие его вопросы. И никто их ему не даст, кроме него самого.

12. Часть 1. Отрывок 11

На следующий день, во время утренней раскатки, главный тренер сборной США Дэн Байлсма объявил, что предстоящую игру Марк проведет в первом звене с Кесселом и Паризе по краям атаки и выйдет на все розыгрыши большинства.

- Какая внезапная честь, - едко заметил Марк, проведший предыдущую игру со Словакией в третьем звене.

- Я надеюсь на тебя, парень. У соперников в воротах скорее всего снова появится твой брат. Я думаю, что ты, как никто другой, знаешь его манеру игры и уязвимые места.

«Как и он мои», - подумал Марк, но вслух больше ничего не сказал. Если этому пингвину в очках вздумалось стравить его с Максом как двух голодных бульдогов – так он совсем не против. Он и без наставлений Байлсмы готов был вылезти из шкуры, чтобы показать своё превосходство над младшим Беккером. Это был его шанс хоть в чем-то утереть братцу нос и он сделает все, чтобы им воспользоваться.

Во время игры Марк полностью сосредоточился на том, чтобы забить. Он понимал, что голевой пас не принесет ему такого удовольствия и не унизит Макса так сильно, как шайба, забитая Марком лично. Он играл в этот вечер агрессивнее обычного, бил по воротам из любого положения, даже в те моменты, когда лучше было бы отдать передачу. 

Пытаясь проскочить между двумя игроками соперника, Марк заметил поднятую вверх руку Кессела, просившего пас. Он был совершенно свободен на правом фланге, но Макс видел перед собой только ворота. Только Макса в них. Он должен был забить. Должен забить во что бы то ни стало!