Старый год - стр. 15
Егор решил, что именно велосипедист свистком вызывал муравьев, которые здесь служат как бы санитарами. Иначе откуда взяться муравьям во вчерашнем мире?
И тут до него донесся высокий крик.
Кричал ребенок.
Егор сообразил, что это Люська.
И сразу забыл о страшном велосипедисте, муравьях и самоубийце – главным в этом мире была Люська. Она возвращала Егора к разумным действиям и чувствам. Пока она есть, с ума не сойдешь, хотя бы потому, что надо заботиться о ребенке.
Егор побежал через площадку у метро к домам, что толпились за круглым вестибюлем. Крик оборвался. Стало совсем тихо.
Егор бежал и мысленно уговаривал Люську не кричать, потому что ее может услышать велосипедист.
Егор вбежал во двор дома, в котором был магазин «Рыба».
И сразу увидел Люську. Люська неслась по пустынному двору, но не к нему, не к метро, а к арке, ведущей на проспект.
– Люся! – позвал Егор. – Ты куда?
Люся остановилась как вкопанная. Повернула голову. С надеждой и страхом – не показалось ли ей. И тут увидела Егора.
– Ну где же ты! – закричала она с укором. – Почему тебя нет?
– Ты заблудилась? – спросил Егор.
Он был несказанно рад тому, что ничего плохого не случилось.
– Я пошла к нам, – сказала Люська. Она протянула руку и взяла его за пальцы. Ее рука была невесомой и пальцы такими тонкими, что страшно было ей сделать больно. – Дверь открыта, а дома никого. И вещи унесли. Кто унес вещи?
– Не знаю, – сказал Егор. – Какие-то вещи здесь остаются, другие исчезают. Разве нам с тобой понять?
– А что случилось? – На этот раз Люська спрашивала без упрямства, просто с интересом.
– Я тебе объяснял.
– Да, ты объяснял, – согласилась печально Люська. – Только я с самого начала не поняла, а теперь тем более не понимаю. Я бы обратно вернулась.
– А ты хочешь?
– Здесь так плохо.
– Здесь плохо, – согласился Егор.
– Куда мы пойдем?
– Ты устала?
– Нет, только хочу спрятаться. Может, в метро спрячемся и ты мне все расскажешь?
– Не надо в метро, – сказал Егор.
Если есть муравьи, подумал он, то могут быть и крысы. И всякие гады. Вернее всего, они таятся в темных местах. Так что лучше оставаться на свету.
Они вышли под аркой на проспект. Лишенный деревьев и снега, лишенный машин и людей, проспект стал невероятно широким и тоскливым. Казалось, что до домов на той стороне не добежишь.
– Скорей бы люди возвращались, – сказала Люська. – Если бы была золотая рыбка, я бы ее попросила, чтобы люди возвратились.
У закрытого железными ставнями коммерческого киоска возилась какая-то фигура. В руке у этого человека был лом. Человек был странно одет – в черное длинное пальто без одного рукава, вместо него был виден оранжевый рукав рубашки.