Старше, но лучше. Искусство взрослеть, не старея - стр. 4
Она никогда не задумывалась над тем, чтобы заморозить яйцеклетки. По крайней мере, свои собственные. Воображение все никак не покидает картина в виде коробки с яйцами в ее холодильнике. В этом не было никакой поэзии – предвидение, оценка, хранение… Разве любовь не предполагает совершенно противоположное? Случайная встреча, волшебство, непредсказуемость и спонтанность. Определенно она – продукт традиционного воспитания, выросшая на верованиях прошлого века (так сказать, двадцатого). Врач предлагает подумать над этим и записаться на новый прием, если она захочет начать процесс, хотя предупреждает, что обычная заморозка яйцеклеток не гарантирует, что они будут пригодны для зачатия.
Вновь оказавшись на улице, она нащупывает ключи, сражаясь со своей сумочкой, и заводит машину, чтобы вернуться к жизни, с которой рассталась час назад.
Стоит ли ей обсудить это с кем-то или хранить молчание? В течение следующих нескольких дней она пытается завести разговор по этому поводу и обнаруживает, что эта тема – настоящее табу. Она угрожает так называемой женской мистике (нет, у женщины нет ни органов, ни биологических проблем, новая жизнь появляется у нее между ног только благодаря сверхъестественной силе), она связана со стыдом потерпеть провал в этой особой области, быть одинокой, пропустить оптимальный период детородности (капиталистический императив работоспособности пробрался в наши спальни).
Постепенно ее окружение перестает отмалчиваться, и выясняются противоречивые мнения. Одни уже тайно сохранили яйцеклетки и даже воспользовались ими, другие считают подобный процесс неестественным, третьи просто боятся. В конце концов она принимает решение.
Собрав волю в кулак и сжав в руках направление, она покупает в аптеке набор для стимуляции яичников. Она немного смущена и напугана, но в ее жизни появляется новый смысл: все начнется со следующего цикла.
Первый день месячных – это первый день совершенно нового опыта. Он кладет начало новым отношениям со своим телом: она буквально берет дело в свои руки. Когда она защипывает кожу внизу живота, вводит крохотный шприц, понимает, что способна это сделать и боль терпима, у нее возникает ощущение, что это первая победа. Она знает, что доведет дело до конца. Кроме того, она благодарна за это мозаичное строение тканей, вен, органов и клеток, превращающих ее в ту, кем она является, и соглашается с тем, что собирается обратиться к ним с просьбой.
Проходит двадцать дней. В маленьком, обезличенном зале ожидания в клинике репродукции – тонированные окна, так чтобы люди не сталкивались друг с другом. Стыд велик, когда ты выходишь за рамки нормы. Опустив глаза, она, сконфузившись, идет дальше. Потом все происходит очень быстро: операция занимает около получаса. Очнувшись после анестезии, она чувствует себя как в тумане, а потом, когда ее страхи рассеиваются, появляется ощущение триумфа: теперь у нее есть девять яйцеклеток, замороженных в жидком азоте. Это так просто. Хотя она ощущает себя пронзенной насквозь, у нее под кожей и в сердце бушует цунами. Ей кажется, что у нее отобрали что-то жизненно важное, что она лишилась части своей ДНК.