Старшая дочь дома Шторма - стр. 19
Судя по скептичному взгляду, Эмиль до конца моим словам не поверил, но и других объяснений моим поступкам не нашел. А я решила закрепить успех:
– Так что его надо сохранить живым и хотя бы относительно здоровым. Не хочу, чтобы мой подарок ко дню прибытия к Безымянной земле выглядел, как облезлый кот.
– В трюме ему хватит воды, чтобы не сдохнуть. Бросьте туда и свяжите покрепче. Да смотрите, пенька в воде размякнет, так что навесьте цепей, – немного помолчав, все же распорядился Эмиль.
Два моряка подняли тритона за плечи и потащили по палубе волоком, раздался мерзкий скрип чешуи, на досках остались глубокие царапины. Перед тем, как принца сбросили в трюм, он обернулся и прожег меня взглядом, полным такой черной злобы, что я едва не вскрикнула. И задрожала, только сейчас осознав, сколько раз я могла умереть за прошедшие несколько минут.
Андерсон Штиль
Разноцветные дома, шумные улицы, яркие огни и пьяные крики Тихого города оставались позади. Андерсон не страдал излишней сентиментальностью, и потому не провожал взглядом пологие холмы, усыпанные двухэтажными домами, тянущимися вдоль кривых улиц. К тому же, ветер крепчал и был почти противным, так что работы оказалось достаточно, чтобы отвлечься от всего, что осталось на большой земле.
Адмирал отдавал распоряжения машинально. Воды у самого западного города-порта Империи он знал настолько хорошо, что мог бы провести по ним корабль, даже будучи мертвецки пьяным или в полубреду. Но все же он сохранял сосредоточенность. Матросы вытягивались в струнку, когда на них падал тяжелый взгляд темно-синих глаз цвета морских глубин, и старались работать вдвое усерднее, чтобы не сердить капитана еще сильнее. Его плохое настроение команда за несколько лет научилась не то, чтобы видел – скорее чуять, и сейчас над барком царила гнетущая атмосфера.
Андерсон сидел в шкиперском кресле на крытых шканцах, ветер доносил до него тихую болтовню моряков, которые работали с парусами на носу корабля.
– И все ж не пойму, чего ему звереть, – гундел низкорослый, широкоплечий матрос, растирая мозолистые, мясистые ладони. – Ну будет жена, так хоть за домом пригляд. Говорят еще, что дочка Шторма собой хороша, как принцесса из дальних стран: глаза черные, волосы золотом искрятся, а губы спелые, что наша ягода-красновка.
Второй моряк – высокий и жилистый, ловкий как кот – затянул канат и покачал головой, отбрасывая со лба белую челку.
– Да мало ли, чего болтают. Ты тяни лучше.
Последовали двадцать минут напряженной работы, но когда паруса, наконец, были установлены как надо, высокий моряк – Андерсон точно помнил, что его звали Том и что прибыл он с севера Империи – глянул украдкой в сторону шканцев.