Старая крепость - стр. 37
Ага, вот откуда эти фразы в кино и книгах на плохом русском, типа «кто бутет карашо рапотат, – бутет карашо кармит»… Мотивацию придумали, гады… И куда пленных девать будут, какими дорогами водить, – всё предусмотрели.
– Третий документ: «О военной подсудности в районе «Барбаросса». Для тех, кто не в курсе, – так называется операция по вторжению в Советскую Россию, – вновь обвёл нас взглядом Хофмайер, оторвавшись от чтения.
– Странное название, – вырвалось у меня невольно. Несмотря на то, что произнёс я это негромко, – обер-лейтенант мою фразу всё-таки услышал.
– Кто это сказал?
– Ланге! – с возмущением вскинулся было обер-фельдфебель Рауш, но Хофмайер успокаивающим жестом остановил нашего взводного.
– Рядовой Ланге! – бодро доложил я, в душе проклиная себя за несдержанность.
– И чем же Вам показалось странным название операции, рядовой Ланге? – поинтересовался Хофмайер.
– Вы имеете что-то против нашего великого и знаменитого своими победами предка, – Фридриха Первого Барбароссы?
– Никак нет, господин обер-лейтенант, против его побед я ничего плохого не имею!
– Так в чём же тогда дело, Ланге? – недоумённо развел руки в стороны Хофмайер.
– Просто мне показалось странным, господин обер-лейтенант, что такая масштабная операция названа в честь человека, который умер, упав в реку с коня и захлебнувшись в воде.
Гробовая тишина. Так, похоже, мою шутку, столь популярную 80 лет вперёд, никто не оценил… Затянувшуюся паузу прервал обер-лейтенант:
– Не ожидал таких слов от немца… Знание Вами истории весьма похвально, рядовой. Надеюсь, что Вы также знаете, что все люди смертны. И любой, даже весьма великий и уважаемый человек, будь он выдающийся музыкант, полководец или учёный муж, – рано или поздно закончит свой жизненный путь. Важно не то, как человек умер, дожив до преклонных лет. Важно то, что он сделал, пока жил. А Фридрих Барбаросса сделал немало. Поэтому Ваше замечание считаю абсолютно неуместным, господин Ланге! А Вашему командиру должно быть стыдно за такого подчинённого! – лицо Хофмайера даже пятнами покрылось от возмущения.
– Рядовой Ланге будет наказан, господин обер-лейтенант! – выскочил вперёд Рауш.
– Да уж сделайте одолжение, обер-фельдфебель! Распустили своих солдат! Что Вы выскочили из строя? Команда была?
– Никак нет, господин обер-лейтенант, я думал… – начал было растерявшийся Рауш, но закончить ему не дали:
– Встаньте в строй, обер-фельдфебель! – резким голосом приказал Хофмайер.
– Есть встать в строй! – отчеканил наш взводный и, катнув желваки, выполнил команду. На меня он не смотрел, но чувство надвигающейся на меня после роспуска строя большой полярной лисички не покидало. Как говорится, «песец подкрался незаметно, хоть виден был издалека». Ну, ё-моё, кто за язык-то меня вечно тянет?