Стану рыжей и мертвой, как ты - стр. 9

– Я видела только одного, – сказала Лина, и я заметил, как она содрогнулась. – Но мне хватило.

– Ты могла бы показать это место, где все произошло?

– Конечно.

– А сейчас ты в состоянии поехать со мной и показать?

– Разумеется! Да я для этого и пришла! Я все покажу и готова еще раз рассказать, но только при условии, что официально меня как будто бы и не было.

– В смысле? Почему? Ты же свидетель! Причем важный свидетель!

– Если бы я готова была ко всему этому, то я пришла бы прямо в полицию, – сказала она, стуча зубами. – Но мне нужно обратно, домой. В Москве у меня маленькая дочка. Я оставила ее с соседкой, но мне надо вернуться. Немедленно! Я же все рассказала. А сейчас могу все показать. Вы же можете представить все дело так, как будто бы вам был анонимный звонок и вы сами нашли мою машину.

– Но если найдут твою машину, то все равно будут тебя искать.

– Хорошо, тогда я на машине и уеду. Вы снимите отпечатки пальцев… – Она явно не знала, о чем просит. Не понимала, насколько все серьезно и что я не могу пойти на должностное преступление и вот так взять и отпустить ее.

– Дождев, что мне делать? Я не готова к тому, чтобы стать официальным свидетелем. И если вы сейчас предадите меня, то я просто буду молчать и не произнесу ни слова. А если понадобится, то скажу, что вы на меня давили. Не знаю, что я сделаю… Но мне нужно вернуться домой. Ну будьте же вы человеком! Помогите мне!

– Тогда чего же ты хочешь? Я не понимаю.

– Я хочу, чтобы этого Рокота или как его там… поймали и посадили в тюрьму. Если это действительно Рокот. Он же наверняка шарил в машине, наследил… Думаю, он взял еду, которую я приготовила себе в дорогу: там была запеченная курица, вареные яйца, хлеб… Если он, как вы говорите, беглый каторжник… ну, бандит, то наверняка был голодный, он мог спокойно и съесть мою курицу, и оставить жирные следы своих пальцев.

Уф… Еще там было то, что я взяла из дома тети Ирмы: шкатулка, в которой был золотой крестик, серебряное колечко и тысяча евро. Вот. Теперь все сказала.

– Ну, с такими деньгами он теперь точно далеко уйдет или спрячется так, что его еще долго не найдут.

Я рассуждал так, словно заранее знал, что Михи нет в живых.

– Да ты совсем замерзла… Может, выпьешь водки? Согреешься, успокоишься.

Конечно, она могла отказаться, да я особо и не надеялся, что она последует моему совету. Но, видимо, ей стало так худо, что она, помедлив немного, кивнула.

Я достал бутылку водки из холодильника, открыл банку маринованных покупных огурцов и поставил сковородку на плиту.

– И поешь немного, я сейчас яичницу приготовлю.