Становление советской политической системы. 1917–1941 годы - стр. 29

. А, как известно, выбор союзников диктует и тактику. Поэтому, когда первый кризис Советского правительства миновал, а политические симпатии вполне определились, стало ясно, что основным вектором развития нового режима будет дрейф в сторону социалистических преобразований. Кроме того, в результате событий ноября 1917 г. оказалась подорванной вера в многопартийность. Политические партии традиционного типа в условиях правительственного кризиса показали свою полную несостоятельность. Ни их протесты, ни спровоцированные ими вооружённые беспорядки не поколебали еще совсем слабый большевистский режим.

Подводя итоги первого кризиса Советского правительства, важно ответить на вопрос, окончательно ли стабилизировалась власть после выхода нескольких так называемых мягких большевиков? Тектонические сдвиги пробудили к жизни столь широкие слои, что попытки стабилизировать ситуацию перестановками в кабинете были заведомо обречены.

Выйдя из кризиса явно набрав очки, большевики, тем не менее, всех своих проблем не решили, а новая государственность еще не определила своей окончательной конструкции. Во-первых, не были ликвидированы все параллельные органы власти, типа подпольного Временного правительства. Во-вторых, не был решен вопрос о характере революции. О чем идет речь? Ведь в своей знаменитой речи на заседании Петросовета Ленин говорил вполне определённо: «Социалистическая революция, о которой так долго твердили большевики, совершилась». Однако это была декларация. Институционно вопрос о характере власти, а, следовательно, и о характере породившей ее революции оставался открытым. Проблема отразилась даже в названии Совнаркома: он считался Временным революционным правительством. Полномочен он был лишь до момента созыва Учредительного собрания. Факт известный, но выводов по существу из него, почему-то не делалось.

Выводы же, между тем, напрашиваются сами собой. По существу выбирать приходилось из двух вариантов государственности: буржуазной или советской. И у парламентаризма советского, и у парламентаризма буржуазного были свои сторонники. Лишь немногие политики, такие, как, скажем, Каменев и Зиновьев, сохраняли надежды объединить две эти формы представительной демократии. В их совместном заявлении, сделанном в самый канун Октября, говорилось: «Учредительное собрание плюс Советы – вот тот комбинированный тип государственных учреждений, к которому мы идем». В реальности же ситуация частично повторяла период двоевластия, когда так же решался вопрос о том, какой тип государственных учреждений будет обладать всей полнотой власти.