Становление Героя - стр. 25
Хотя неправильно будет относить жрицу к Церкви. Пускай уж будет просто "бывший работник".
Удостоверившись, что девушка всё поняла правильно, я покинул гостиницу через чёрный вход, сунув пару серебряных кухарке. Всё-таки понимающие люди в королевстве Асцаин. Не все, конечно. Но хоть кто-то.
Искомое нашлось сразу – среди всех переплетений следов маны в воздухе сильно выделялся толстый золотистый канат. Энергию божественных существ ни с чем не спутаю, уж поверьте. А значит, Герой ушёл сам. Этот вывод пришёл сам собой, ведь в ту сторону, в которую ушёл Крис, не тянулось ни одной, даже самой тоненькой верёвочки. Что понадобилось нашему пареньку в трущобах? Вопрос хороший, и ответа на него я не получу, пока лично не переговорю с товарищем.
Через пять минут ходьбы город разительно преобразился. Стал уродливее, всё больше и чаще попадались маленькие свалки с не сильно пахнущими отходами. Всякая мебель, одежда. И бедняки. Настоящие, в оборванном тряпье, исхудавшие до такой степени, что через кожу можно было увидеть кости и органы. Порой я даже не понимал, кто передо мной – мальчик или девочка, поскольку у всех были длинные волосы. Стричь-то было некому, а детей и юношей никто и не обучал использовать хотя бы осколки стекла. Да и опасное это дело.
Здания стали обшарпаннее, приземистее, почти все были одноэтажными развалюхами, кое-как доживавшими свой век. Зрелище, которое я видел много, много раз. Так везде. В Столице ещё хуже. Надеюсь, нам никогда не потребуется посещать её бедные районы. Потому что если в этом городе за мной уже идут по пятам целых семь потенциальных убийц, то в сердце страны на меня бы уже напали. А эти – просто наблюдают. Уж не связаны ли они с Крисом?
Раздумывая, как привлечь их внимание, я чуть не столкнулся с девочкой, выскочившей на дорогу. Она, видимо, была в этом районе недавно – тело было полно энергии, а лицо чистым, даже несколько ухоженным. Единственное, что выдавало её с головой – свежая грязь, нанесённая на то самое личико. У обычных детей здесь она запёкшаяся, затвердевшая, слезает комьями, а эта жиденькая, совсем недавно, пару минут назад, украсившая физиономию.
Вот значит как. Вероятно, Герой попался в эту ловушку.
– Дяденька… Мне… Так больно… – захныкала она. Судя по виду, возраст был совсем не тот, чтобы плакать. Лет пятнадцать, ну четырнадцать, с натяжкой.
Лишь миг я раздумывал над тем, чтобы перерубить ей шею и допросить тех семерых, что находились сзади. А потом всё-таки решил сыграть по их правилам. Лицо разгладилось, движения смягчились, а на губах заиграла сочувствующая улыбка. Всегда знал, что во мне умер первоклассный актёр. Или шпион, тут уж как посмотреть. Не зря старый оборотень звал меня к себе на подработку.