Становление - стр. 21
Ивушкин зыркнул на Макара, и тот быстрей заработал ложкой. Мезенцев почувствовал себя виноватым, – велено разгружать машину, которая возможно срочно требуется на базе, а он рассиживается за столом, – торопливо встал. Макар черпнул в последний раз ложкой, и, оставив чай на потом, поднялся с лавки, буркнул Мезенцеву:
– Ну, чо стоишь, идём разгружать.
Разгрузка вызвала у Макара раздражение и воркотню, а тяжеленный ящик с соединительными муфтами привёл к взрыву негодования.
– На кой хрен они эти муфты возят? Кого имя делать? Это на глубоких скважинах столбы муфтами собирают. А у нас кого? Начальнички, мать их, долбак на долбаке.
Из вагончика вышли Игнат с Ивановым, тракторист завёл трактор, и поехал вдоль по профилю. Иванов крикнул Макару, уже успевшему закурить сигарету:
– Иди за трактором, подцепишь подсанки.
Дождавшись возвращения трактора, влекшего на жёсткой сцепке небольшие металлические сани с коробом из листовой стали, в котором с независимым видом сидел Макар, мастер велел загрузить часть оборудования, чем вызвал у крикливого помбура новый взрыв эмоций.
– Это для второй бригады? Да я им чо, грузчик? Я им не нанимался, пускай сами идут и грузят. Вот, кажинный раз, то грузи им, то разгружай. Вот, у нас не буровая, а перевалочная база.
Причитания работяги, раздражённого необходимостью выполнять работу, выходившую за круг прямых обязанностей, не вызвали у мастера никаких чувств. Спокойно, словно рядом и не раздавались возмущённые матерки, Иванов велел Мезенцеву забрать рюкзак, добавив:
– Дальше на этом такси поедете.
Поддержание жизнедеятельности бурового участка, находящегося на удалении от базы, на котором персонал живёт здесь же, всегда требует выполнения разнообразных работ, связанных и с техническим обеспечением, и хозяйственными нуждами. На каждое телодвижение наряд не составишь, а делать-то надо. Макар, проработавший на буровых десяток лет, прекрасно это знал, но таков уж характер у человека, без брюзжания и шагу ступить не мог. Но в восприятии Мезенцева за ним прочно утвердилась характеристика скандалиста и рвача.
Ивушкин отказался от еды, и, сидя у столика с радиостанцией, пил чай. Поглядев на Мезенцева, закидывающего за плечо рюкзак, выплеснул недопивки под печь на песок, и споро вышел следом.
У работавшего на холостом ходу трактора стоял Игнат со сбитой на затылок шапкой, и сетовал на судьбу.
– Заколебала эта дорога. Только и знаешь, туда-сюда, туда-сюда, уже голова от тряски отваливается. Не мог ты, Данилыч, с утра приехать. Я час, как со второй с перевозки вернулся, и опять колотиться.