Стань моим завтра - стр. 18
Она наконец высвободила руку из ладони начальника.
– Давно пора. Я пойду, – и под одобрительный кивок Романа Евгеньевича вышла из кабинета.
Марина осторожно открыла дверь палаты интенсивной терапии. На кровати с забинтованными по локти руками лежал Карасев. Ярко светящиеся в полумраке приборы системы жизнеобеспечения делали его и без того бледное лицо гипсовой маской. Марина проглотила застрявший в горле ком и тихо подошла к постели больного.
– Осуждаете? – виновато косясь на нее, едва слышно спросил Паша. – Осуждаете! Никому я там не нужен. Одноногий уродец из цирка, – скривил он бледные губы в злой брезгливой усмешке. – Вы никогда не думали о том, что уроды сбиваются в стаи, потому что так им проще жить. Среди таких же уродов они кажутся себе нормальными.
– Вы не урод и бояться не стыдно. Тот, кто хоть раз не предавался слабости, пусть первым бросит в тебя камень, – с печальной улыбкой ответила ему Марина и села на придвинутый к кровати стул. – Ты прав, общество, как любая другая стая выдавливает слабых и больных. Оно предпочитает не замечать их. Но знаешь что, слабыми нас делает не отсутствие руки или ноги. Слабость в наших душах. Это неспособность изменить свою жизнь: уйти от мужа тирана, бросить пить, сменить работу. Для этого нужно оторвать зад от дивана и что-то сделать. Большинство не может даже этого. А знаешь почему? Потому что это так удобно, когда есть кого винить в собственных неудачах.
Марина вдруг почувствовала, что не может говорить. Что слезы, выступившие на глаза, сбивают голос. Она отвернулась, длинно и тяжело выдохнув. Спазм, державший за горло, начал отпускать, стоило теплой ладони Карасева лечь на ее руку. Она пошире раскрыла глаза, стараясь не дать пролиться слезам и, немного успокоившись, снова посмотрела на лежащего на постели парня.
– Вы ведь тоже, да…? – тихо поинтересовался он.
Она смахнула слезу, выкатившуюся в уголок глаза.
– Не говорите глупости, Карасев, – с нарочитой веселостью ответила Марина, стараясь перевести тему разговора.
– Не говорите почему вы это сделали, – заглядывая ей в глаза, сказал Павел. – Ответьте, что заставило вас остаться?
Сердце снова подкатило к горлу. Марина старалась забыть тот постыдный эпизод своей жизни. Но еще она понимала, что, если сейчас отмахнется от парня, он так и останется один. Марина с трудом подавила приступ волнения и посмотрела на Павла.
– Человек высокоорганизованное животное, с маралью, нравственностью и другими определяющими его существование законами. Но человек, как и любое другое животное, подвержен инстинктам, желание жить – самый сильный из них.