Стамбульский ветер - стр. 32
– Нет.
– Ты правда хочешь чтобы я учил тебя французскому прямо на старых улицах Стамбула?
– Я хочу говорить на языке, который так любишь ты и который делает тебя ближе к маме. К той, которую у тебя отняли. Я хочу знать все, что дорого тебе… Любить все, что любишь ты.
Он порывисто обнимает и сглатывает подступивший ком к горлу. Ветер треплет мои волосы и он шепчет мне, касаясь щеки одними губами почти беззвучно:
– Даша … Как я мог встретить тебя? Чем я заслужил столько счастья и любви…
Я тихонько смеюсь, купаясь в звуках и смыслах его слов:
– Не отлынивай, Эмин. С этой минуты ты учишь меня французскому. Как сказать “привет”?
– Bonjour.
– Beaujour, – пытаясь повторить, выдыхаю я ему в ответ и жмурюсь от солнца и счастья.
– Пусть будет Beaujour, – он смеется и тоже жмурится…
Так родилось наше слово, наш пароль, наш “красивый день”.
Я прижала ладони к лицу, будто могла спрятаться от нарастающей волны чувств. Зачем он написал мне теперь "bonjour"? Почему не "beaujour"? Он разве… не помнит?
Я вернулась к переписке.
Он действительно начал с этого. Сам, первым.
Beaujour! – как вспышка. Я тогда замерла, не веря глазам. Сердце сорвалось, словно с горной тропы.
А теперь – bonjour. Четкое, правильное, выверенное. Словно ничего не было. Словно мы… не знали и не любили друг друга двадцать лет назад.
Я перечитала строки еще раз. Пальцы дрожали. Может, это все ошибка? И я придумала себе то, чего не было? Опечатка? Или он нарочно сменил интонацию, чтобы показать что прошлое осталось давно в прошлом. Я сделала глоток воды, тряхнула головой и написала:
“А где старое доброе Beaujour?”
Ответа не было так долго, словно и он вспоминал все то, что вызвало это слово к жизни во мне. Я уже стала нервничать, почему он молчит, как вдруг пришло сообщение:
"Почему ты написала это слово так?"
"Потому что ты начал с него в прошлый раз."
Снова молчание в ответ. Что же происходит, Эмин? Я не понимаю…. Я отмотала назад всю нашу переписку и отправила смайл в ответ на самое первое его “Beaujour! Привет!”