Размер шрифта
-
+

Стальной воин - стр. 6

– Моя задача?

– Попытаться разобраться, что там, черт возьми, происходит. По возможности постараться определить возможные варианты примирения, приемлемые для сторон.

– Время.

– Президент дал нам месяц. – Микеле нажал кнопку селектора. – Агнешка, подготовьте для Герхарда данные по ашато-имлинскому конфликту.

– Сколько было наблюдателей до меня?

– Мы направляли девять групп, ООН – четыре. Безрезультатно. Крови пролито достаточно, война перешла на уровень личной мести. Были и частные наблюдатели. Точное число неизвестно, но, по нашим данным, около тридцати.

– Жертвы среди наблюдателей?

– Шесть человек погибли при невыясненных обстоятельствах, двое пропали без вести, одиннадцать в госпиталях. Осколочные, огнестрельные ранения. Побои. Среди частных наблюдателей – двенадцать погибших, семь пропали без вести. Но эти данные не подтверждены.

– Прекрасно… – вздохнул Олланд. – И после всего произошедшего вы направляете только одного наблюдателя? Пусть с хорошими угрозами за спиной, но одного?

– Герхард, Европе не нужна войсковая операция. Армия может за двадцать четыре часа погасить конфликт, разрушив полгорода и уничтожив треть полумиллионного населения. Но никто не хочет крови. Скоро выборы. Вы самый опытный сотрудник нашего департамента…

– Мои полномочия?

– Наблюдатель.

– И все? – Герхард невольно хмыкнул.

– Поверьте мне, этого больше чем достаточно. И ашаты, и имлины знают, что вы их последний шанс. Ваш вертолет завтра, в четыре утра.

Олланд как будто загрустил. Причины этнических и религиозных вооруженных конфликтов действительно всегда одинаковы. Но очень скоро они отходят на задний план, а на передний выходит личное горе. Сложность примирения заключается в том, что идеологи быстро теряют контроль над ситуацией. А когда нет централизованного подчинения конфликтующих сторон… Нельзя договориться со всеми сразу.

«Ну и пусть, – думал Герхард. – Слетаю, честно предложу зарыть топор войны, постращаю Гаагским трибуналом. Надоело. Войны, террор, протесты. Вечно кто-то чем-то недоволен. Кому-то всегда кажется, что его обделили. А на деле они уже не могут жить без тайной угрозы. Без образа врага. Кого-то всегда нужно обвинить в неудачах и собственных просчетах. Вернусь из Пешковеца, переведусь в департамент защиты прав человека».

– Если у вас все, – Коссо прервал размышления Герхарда, – не смею задерживать.

Олланд поднялся из кресла, выслушал пожелания удачи, попрощался и вышел из кабинета руководителя департамента анализа вооруженных конфликтов. Агнешка вспорхнула из-за стола, казенно улыбаясь, показала на картонную коробку, стоявшую на журнальном столике. Герхард подошел к столику, снял с коробки крышку, взглянул на часы и обреченно вздохнул. Шестнадцать двадцать два. Ночь обещала быть длинной…

Страница 6