Стальной мотылек - стр. 20
– Выходит, что так. И я не могу себе этого простить…
– Насколько я знаю, у вас есть своя охранная фирма.
– Да, и люди, которые могли бы поучаствовать в розыске убийцы… – кивнул Скачков.
– И еще я знаю, что в девяносто седьмом году гражданин Панарин был осужден за незаконный оборот драгоценных камней.
– Ну да, было такое. И что?
– Вы имели к этому отношение?
– Я уже и не помню, так давно все было.
– Но ведь было. Сначала рэкет, потом контрабанда… Сначала рэкет, теперь вот охранное агентство. Методы, возможно, одни и те же!
Антонина не ставила себе целью осудить и унизить Скачкова, но ей нужно было сбить его с толку, вывести из состояния душевного равновесия.
– Антонина Евгеньевна, вы даже не представляете, насколько вы прекрасны в состоянии праведного гнева! – широко улыбнулся Радик.
– Вот только давайте без этого! – Антонина смущенно нахмурила брови.
– Извините, не сдержался… Вы не сдержались, и я не сдержался.
– Я не сдержалась?
– Ну, вы же не хотели меня оскорбить?
– А рэкет – это оскорбление?
– Давно это было. Очень давно… Ну, был рэкет, что уж тут говорить. Но мы быстро за ум взялись.
– На контрабанду перешли?
– Было и такое. Но в основном все по закону. И не контрабанда, а экспорт. Законный экспорт… Наркотой мы не занимались, оружием тоже… Нормально все было…
– Бизнес был?
– Бизнес.
– И Панарин на этом бизнесе разбогател.
– Ну, в общем, да, поднялся.
– Недвижимость в Москве, стальные и алюминиевые акции.
– Ну да, есть такое, – кивнул Скачков.
– А у вас? Охранные услуги?
– Ну, надо же чем-то заниматься…
– Может, это несправедливо? У Панарина все, а у вас ничего… Ну, не то чтобы ничего…
Антонина проницательно смотрела на Скачкова. Ей-то все равно, что у него за душой, но как он сам относится ко всему этому? Может, потому и угробил Панарина, чтобы восстановить «имущественную несправедливость».
– Почему ничего? Недвижимости у меня нет, но акции есть. И деньги тоже… Я богатый жених, Антонина Евгеньевна! – Радик с иронией посмотрел на безымянный палец ее правой руки, на котором не было обручального кольца. – И если вдруг.
– Что, если вдруг?
– Поверьте, у меня были очень красивые женщины, но ни одна из них и рядом с вами не стояла… Сейчас вы покажете мне на дверь! – вроде бы с юмором, но серьезным тоном сказал он.
– Да надо бы… Но у меня к вам масса вопросов.
– Я развелся со своей женой… Ну, если вы хотите это знать.
– Возможно, я покажу вам на дверь, – вспыхнула Антонина. – И вам, и конвоиру. Думаю, основания для задержания у меня есть.
– Задержать меня хотите? Значит, шансы у меня есть… Все, больше не буду! – Скачков вскинул руку, словно выбрасывая белый флаг. – Вы женщина серьезная, а я к вам с дурацкими шутками… Сам не знаю, что на меня нашло. В последний раз такое со мной было в седьмом классе, я тогда влюбился в Катьку Скворцову. Как заигрывать, не знал, поэтому дернул ее за косичку… Все, все, больше ни слова!