Стальной король - стр. 28
В магазине громко работало радио, и по радио представитель независимого шахтерского профсоюза называл вчерашний расстрел пикета «провокацией Москвы».
– Вот сволочи! – сказал зам Григоряна, – ведь до сих пор не нашли, кто это сделал! Как вы думаете, Ашот Вазгенович, найдут или не найдут?
Зам Григоряна считал, что его шеф знает ответы на все сложности жизни. Но Григорян ничего не ответил, и зам добавил:
– Вас там какой-то парень спрашивал, сказал, что в два подъедет.
Дверь офиса захлопнулась за Григоряном.
– Не в духе шеф, – констатировал продавец.
БМВ Григоряна стоял под самым окном офиса, и Григорян увидел, как к его машине подкатила белая с синим «шестерка». На «Шестерке» были чернореченские номера и надпись: «ГАИ», хотя ГАИ уже не было, а труженики свистка именовались новым труднопроизносимым сокращением из пяти букв. Из машины вышел невысокий коренастый парень в джинсах и вельветовой куртке.
Прошло минуты две, и в дверь кабинета Григоряна постучали.
– Кто там? – сказал директор.
Дверь отворилась, и на пороге показался все тот же коренастый гаишник. Закрыл дверь и прислонился к стене.
Мент улыбался, и от этой улыбки душа Григоряна ушла в пятки.
– А ведь я тебя засек, – сказал гаишник.
– Что?
– Это ты ехал на БМВ в Чернореченск. Туда и обратно.
– А что, в Чернореченск больше ездить нельзя? – спросил, холодея душой, Григорян.
Мент все так же ритмично двигал челюстью. Это был молодой еще гаишник, веснушчатый и вихрастый, с мордочкой, вострой, как у лисы.
– Ищут ведь тебя, – сказал гаишник, – ищут тачку, из которой облаяли пикет. Который потом расстреляли.
– Слушай, – сказал Григорян, – при чем тут я, а? Ну хорошо. Ну ехал я в Чернореченск. Ну обругал пикетчиков. Не приезжал я вечером, вот те крест, не приезжал! Да их до меня двадцать человек, наверно, обматерили.
– Но только у одного из этих двадцати был «БМВ», и только один сказал, что он еще вернется.
– Да злой я был! Ну что я? Я же не бандит.
Мент равнодушно жевал.
– А это ты в отделении будешь доказывать, бандит ты или не бандит. Вся область на ушах стоит, требует найти кто в пикет стрелял. Мне за бдительность повышение будет.
Мент поискал глазами вокруг, и его рука оплела горлышко коньячной бутылки, сидевшей в ящике.
– Хороший коньячок, а? – сказал мент, – можно?
– Лучше не этот, – заторопился Ашот, – вон, я сейчас принесу…
– Смотри-ка – у тебя и коньяк поддельный, а? Акцизные марки на коленке рисовал?
Ашот в ужасе закрыл глаза. Господи, ну зачем, зачем он выматерил этих шахтеров! Он не знал, смогут ли ему припаять убийство двух пикетчиков, – но что он, лицо кавказской национальности, послужит если не козлом отпущения, то дойной коровой для въедливых следователей – это было наверняка.