Сталин в битве за Москву - стр. 4
Но тогда враг стоял за тысячу километров от Москвы, а войска военных округов, как предполагал Сталин, уже изготовились, согласно требованиям директивы от 18 июня 1941 года, к отражению агрессии.
Теперь всё иначе. Москва была под угрозой захвата. А ведь лишь несколько дней назад Сталин на совещании с представителями Англии – лордом Бивербруком – и США – Гарриманом, открытом 28 сентября и посвящённом созданию антигитлеровской коалиции, спокойно говорил, демонстрируя неторопливость и благожелательность, о том, что Москва не будет сдана ни при каких обстоятельствах, и о том, какие необходимы поставки, что Россия сможет защищаться одна, но Великобритании и России вместе будет очень сложно разгромить Германию без США и что «нанести поражение Гитлеру – и, возможно, без единого выстрела – может только заявление президента Соединённых Штатов о вступлении США в войну с Германией».
И никто из участников совещания не заметил по виду Сталина, по его голосу, что в эти дни, по признанию самого Верховного уже после войны, «положение было отчаянным».
Только титаническими усилиями Сталина и оперативным управлением Генерального штаба, сумевших быстро осуществить переброску под Москву необходимых войск для создания практически заново Западного фронта, и, конечно, беспримерным подвигом красноармейцев, курсантов и командиров, ставших на пути врага, подвигом сводного отряда десантников под командованием майора Старчака, остановившего врага у моста через Угру и восточнее, на реке Изверь, на помощь к которому 6 октября прибыла рота подольских курсантов с батареей 76-мм пушек, а затем и сводный полк курсантов Подольских пехотного и артиллерийского училищ, удалось остановить врага и дождаться подхода танкистов 17-й танковой бригады, а затем и других частей и соединений Красной армии, пока лишь поправить положение, но не снять угрозу захвата Москвы.
Положение долгое время оставалось критическим, но именно в те тяжёлые дни Сталин решил посетить Матрону Московскую.
Старица наставляла скороговоркой, порой переходя на иносказание, она говорила так, как обыкновенно говорят святые, имеющие «контакт» с Богом.
«Красный Петух победит! Из Москвы не уезжай! Немцы Москву не возьмут! Красный Петух победит Германию!»
Сталин не спрашивал, удастся ли удержать Москву. Для него этого вопроса не существовало, потому что он знал, что иначе быть не должно, а значит, и не может такого быть. Он просто приехал к старице. Приехал скорее для того, чтобы утвердиться в правоте того дела, которое он делал спокойно и обстоятельно. Старица Матрона осенила его крестным знамением и произнесла те самые слова, которые он ждал. Сталин знал, что Красный Петух – это феникс, легендарная птица, возрождающаяся из пепла. В конце ноября, в дни самых напряжённых дней великой битвы, он вспомнил ту свою поездку к Матроне.