Сталин в битве за Москву - стр. 11
Западнее Истры и Истринского водохранилища произошло несколько иначе. Никто не загонял в ловушку наши части и соединения, они оказались на рубежах западнее водной преграды ввиду отхода под давлением многократно превосходящих сил врага. Правда, это превосходство создавалось умышленно генералом Павловым, не выполнившим приказ от 18 июня 1941 года о приведении войск округа в боевую готовность и развалившим Западный фронт, в который был преобразован округ. Это превосходство создавалось и в первую неделю войны, когда на Юго-Западном фронте было преступно потеряно 2648 танков против 260 немецких, из которых 222 враг вскоре вернул в строй, а в целом за 15 суток войны Юго-Западный фронт потерял 4381 танк из 5826 имевшихся в округе на 22 июня 1941 года. Это превосходство было создано отчасти и из-за Вяземской катастрофы и других неудач, по большей части в начале войны рукотворных. Но то, что случилось, то, что было, если задумываться об этом, просто ужасным, не рассматривалось как оправдание в случае новых неудач теми командующими, которые возглавляли армии, теми командирами, которые возглавляли корпуса, дивизии, полки, батальоны, роты и взводы и считали своим священным долгом стоять насмерть.
Генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский тоже прекрасно знал военную историю, был хорошо подготовленным военачальником, талантливым военачальником, умевшим правильно оценивать складывающуюся обстановку и помнившим, твёрдо помнившим святое правило, жёстко прописанное в Полевом уставе РККА (ПУ-39):
«Упрёка заслуживает не тот, кто в стремлении уничтожить врага не достиг своей цели, а тот, кто, боясь ответственности, остался в бездействии и не использовал в нужный момент всех сил и средств для достижения победы».
И потому Рокоссовский решился на такой шаг, который мог принести ему крупные неприятности, если бы он не был понят Верховным главнокомандованием – он в нарушение дисциплины, не боясь ответственности, поскольку понимал необходимость этого шага, обратился через голову резкого, жестокого и скорого на наказание не согласных с его точкой зрения комфронта Жукова, к начальнику Генерального штаба. И Шапошников, оценив обстановку, понял правоту Рокоссовского. Понял правоту его и Верховный главнокомандующий Сталин.
Но её не захотел понять генерал армии Жуков, уязвлённое самолюбие которого на какое-то время лишило возможности оценить правоту Рокоссовского, особенно потому, что в былые времена Жуков находился в подчинении Рокоссовского, а тот давал способностям и заслугам и Жукова, и других подчинённых взвешенные, принципиальные и справедливые оценки, нелицеприятность которых и привела к подлому, лживому доносу, последствием которого стал необоснованный арест…