. Она состоялась в декабре 1905 года на III съезде Российской социал-демократической рабочей партии в Таммерфорсе, в подвластной России Финляндии, куда Джугашвили прибыл в качестве одного из трех делегатов от кавказской фракции большевиков
[375]. Ленин, живший в эмиграции в Швейцарии, лишь в ноябре 1905 года вернулся в Россию, предпочтя переждать большинство революционных событий того года. Джугашвили был почти на десять лет младше Ленина, которому в следующем году должно было исполниться тридцать шесть
[376]. («Патриарх» среди всех делегатов, Михa Цхакая с Кавказа, был 39-летним.) Однако Джугашвили наблюдал на съезде партии, как провинциальные делегаты, включая и его самого, нападали на политические предложения Ленина, несмотря на разницу в возрасте, и как вождь большевиков уступал, объясняя это тем, что он был эмигрантом, утратившим связь со страной. «Я надеялся увидеть горного орла нашей партии, великого человека, великого не только политически, но, если угодно, и физически, ибо Ленин рисовался в моем воображении в виде великана, статного и представительного, – впоследствии вспоминал Сталин. – Каково же было мое разочарование, когда я увидел самого обыкновенного человека, ниже среднего роста, ничем, буквально ничем не отличающегося от обыкновенных смертных»
[377]. (В работах Сталина 1906–1913 годов содержатся всего две цитаты из Ленина.) Разумеется, в конце концов Ленин стал незаменимым наставником Сталина, но прошло какое-то время, прежде чем этот грузин – как и почти все прочие представители левых сил – оценил ленинскую силу воли, способную изменять ход истории. В любом случае, пока будущие российские революционеры из социал-демократов яростно грызлись друг с другом по поводу сущности грядущей революции (будет ли она буржуазной или социалистической) и структуры партии (должна ли она быть массовой или «профессиональной»), в России уже начался стремительный распад царизма, делавший революцию неминуемой.
Пока Джугашвили организовывал в Чиатуре «красные сотни», 8 октября 1905 года – вслед за подписанием русско-японского мирного договора – Санкт-Петербург охватила всеобщая забастовка. В течение пяти дней по всей империи прекратило работу более миллиона рабочих, парализовав телеграф и железнодорожное сообщение. Власти не могли ни вернуть армию с полей сражений – после прекращения военных действий на Дальнем Востоке по-прежнему находилось более миллиона русских солдат, – ни использовать ее для наведения порядка в стране. Примерно 13 октября был создан Санкт-Петербургский совет в качестве комитета по координации забастовки; он просуществовал около пятидесяти дней, причем в течение двух недель его возглавлял Лев Троцкий, плодовитый автор и видный социал-демократ, недавно вернувшийся из изгнания
