Сталин. Том 1. Парадоксы власти. 1878–1928. Книги 1 и 2 - стр. 71

Для царского режима на кону стояло многое, но велики были и издержки. Даже после уступок в виде Великих реформ российские правители по-прежнему ощущали, что фискальная сфера все сильнее ограничивает их международные стремления. Уже Крымская война опустошила государственную казну, но реванш, взятый в ходе Русско-турецкой войны (1877–1878) обошелся России еще дороже. В 1858–1880 годах дефицит российского бюджета составлял от 1,7 до 4,6 миллиардов рублей, что вызывало потребность в обширных зарубежных займах – которые Россия брала у своих геополитических соперников, европейских великих держав [295]. По причине коррупции значительная доля государственных денег избегала учета. (Отношение к государственным поступлениям как к частному доходу, вероятно, принимало самые вопиющие формы на Кавказе, этой черной дыре имперских финансов [296].) Правда, Россия избежала участи османов, которые превратились в финансового и геополитического клиента Европы, или династии Цин (1636–1911), параллельно российской экспансии удвоившей территорию Китая, но в итоге совершенно разорившейся и вынужденной заключить ряд глубоко неравноправных международных договоров, включая и навязанные Россией [297]. К началу XX века благодаря акцизам на сахар, керосин, спички, табак, импортные товары и, прежде всего, водку российский государственный бюджет обычно сводился с профицитом. (Душевое потребление алкоголя в Российской империи было ниже, чем где-либо в Европе, но государство владело монополией на его продажу [298].) Впрочем, в то же время бюджет российской армии десятикратно превышал государственные расходы на образование. При этом военное министерство неустанно сетовало на нехватку средств [299].

Давление конкуренции с другими великими державами действительно способствовало насаждению в России системы высшего образования, призванной готовить для государства чиновников, инженеров и врачей [300]. Но те студенты, в которых отчаянно нуждалось самодержавие, приводили его в ужас. Когда самодержавие пыталось задушить движение за университетскую автономию, студенты устраивали забастовки, которые приводили к закрытию университетов [301]. Подавляющее большинство из всех, кто был арестован в Российской империи в 1900–1905 годах, не достигло 30-летнего возраста [302]. Аналогичным образом благодаря индустриализации, набравшей темп начиная с 1890-х годов, в России появилось много современных заводов, необходимых для державы мирового уровня, однако промышленные рабочие тоже бастовали, добиваясь восьмичасового рабочего дня и человеческих условий жизни, что приводило к закрытию предприятий. Вместо того чтобы разрешать легальные организации и пытаться взять рабочих под свое попечение – чем на первых порах занимался талантливый начальник московской охранки, – самодержавие предпочитало прибегать к репрессиям в отношении рабочих, существовавших благодаря индустриализации, в которой было кровно заинтересовано государство