Сталин. Охота на «Медведя» - стр. 35

История его, а точнее, семьи, сотрудничества с советской разведкой – это была история русского патриота, прошедшего через все круги ада Гражданской войны, испившего горькую чашу изгнанника на чужбине, но не ожесточившегося и сохранившего трепетную любовь к суровой родине.

Дворяне Ольшевские из поколения в поколение верой и правдой служили Отечеству. В феврале 1917 года на его долю и долю Ольшевских выпали тяжкие испытания. Великая смута охватила Россию. Подобно урагану она прокатилась по стране волной диких погромов и пожаров. Она сокрушила вековые устои, вырвала с корнем и вышвырнула за границу целые династии и посыпала пеплом забвения могилы предков. Лютая ненависть и непримиримая вражда захлестнули Россию, а затем кровавым колесом гражданской войны прокатились по многострадальной земле.

Сполна испили эту горькую чашу и Ольшевские. В Царицыне от тифа умерла мать, в Омске пьяная толпа надругалась над сестрой, в забайкальских степях холера унесла в могилу младшего брата. Последние сто километров до границы с Монголией для отряда Гольцова, в котором находились Павел с отцом, прошли в непрерывных боях. Красные конники Уборевича не щадили никого; тех, кто уцелел в сабельной рубке, безжалостно топили в реке. Вырвавшись из кольца окружения, остатки отряда Гольцова захватили Соловьевку и, свирепо расправившись с пленными красноармейцами, ушли за границу – в Монголию.

Жалобный скрип ветряка, мучительные стоны пленных, распятых на крыльях, намертво врезались в детскую память Павла. Ни тогда, ни позже, повзрослев, он так и не нашел ответа на вопрос: за что с такой непостижимой кровожадностью русские уничтожали русских? Выброшенные на задворки некогда могучей империи – в Китай, Павел с отцом стали свидетелями продолжения трагедии своего народа. Одни, не выдержав унижения нищетой, пускали себе пулю в висок, другие – топили горе в водке, третьи – в пьяном угаре спускали в казино последние крохи. Лишь немногие нашли себя в новой жизни.

Павлу с отцом эта новая жизнь давалась с большим трудом. Им пришлось немало скитаться по чужим углам и перебиваться случайными заработками, но они продолжали жить надеждой на возвращение в Россию. Но с каждым годом она становилась все более призрачной. В то время как советская власть крепла день ото дня, белое движение распадалось на враждующие между собой группировки. Ее посланцы все чаще появлялись в Маньчжурии, а когда заработала железная дорога – КВЖД – их нередко можно было встретить в Харбине.

Первая встреча Павла с ними – практикантами, студентами Дальневосточного университета – произошла на футбольном поле русского лицея и закончилась дракой. Дрались молча и до большой крови. Прошло две недели, Павел столкнулся с молодыми большевиками у билетной кассы в синематограф Ягужинского. Их пришло трое – отступать было некуда, и он приготовился защищаться. На этот раз все закончилось миром, Сергей предложил ему лишний билет. В Павле боролись слепая ненависть к «советским» и любопытство. Победило любопытство. В молодых, полных жизни и уверенности в будущем советских ребятах было нечто, что, подобно магниту, притягивало к себе.