Сталин. Охота на «Медведя» - стр. 23
– Генрих Самойлович, что будете кушать?
В ответ желудок Люшкова отозвался утробным урчанием. Смутившись, он невнятно пробормотал:
– Если есть, то водки и к ней мяса.
– Советской?
– Да, господин капитан, эта та привычка, от которой я бы не хотел отказываться.
– Ха-ха, – от души рассмеялся Дейсан и отдал распоряжение слуге.
Тот склонился в глубоком поклоне, попятился на выход и скрылся в коридоре. Дейсан пододвинул к Люшкову пепельницу, пачку папирос, а сам выдвинул ящик стола, достал портфель, открыл замки, выложил на стол документы и предложил:
– Генрих Самойлович, я не совсем силен в русском и потому попрошу дать пояснения содержанию предоставленных вами материалов.
– Пожалуйста, я готов, – оживился Люшков и пододвинулся к столу.
Дейсан развернул карту, на которую были нанесены места расположения частей Отдельной Дальневосточной Краснознаменной армии и направления ее контрударов по противнику. Люшков достал из подставки карандаш и принялся давать пояснения. Дейсан запутался в цифрах, названиях, номерах частей и остановил его:
– Достаточно, Генрих Самойлович, дальше по этим вопросам вы поработаете с офицерами из штаба нашей армии.
– Хорошо, – принял его предложение Люшков и, указав на сверток с шифркодами, пояснил: – Господин капитан, эти материалы необходимо срочно передать шифровальщикам.
– Что это?
– Шифркоды.
– О, очень ценный материал! – не мог скрыть удовлетворения Дейсан.
– Нет, господин капитан, самый ценный материал содержится здесь, – Люшков взял со стола алфавитную книгу пофамильного учета внутренней, закордонной агентуры и потряс в воздухе.
– А что в ней?
– Святая святых в любой разведке. Вся агентурная сеть управления НКВД СССР по Хабаровскому краю в Маньчжурии. Нам, извините, большевикам удалось внедрить своих агентов даже в вашу разведку.
– Да вы что?! – изумился Дейсан. – И много?
– Достаточно.
Стук в дверь прервал беседу-допрос.
– Войдите! – разрешил Дейсан.
Дверь приоткрылась, и в кабинет не вошел, а скорее, проскользнул японец-слуга. В его руках был поднос, в воздухе запахло аппетитным запахом свинины, запеченной на углях, и свежеиспеченным хлебом. Дейсан широким жестом пригласил Люшкова отведать изыски японской кухни. Тот, изрядно изголодавшись, причастился рюмкой настоящей русской водки и набросился на свинину. После сытного обеда предатель окончательно воспрянул духом и начал сдавать всех и все подряд: военные планы советского командования, коллег-сослуживцев и самое святое, что может быть в любой спецслужбе: закордонных резидентов и находящихся у них на связи агентов. С особым сладострастием, не жалея самых черных красок, он живо описывал «преступления тирана Сталина» и его ближайшего окружения.