Сталин. Ложь и мифы о сталинской эпохе - стр. 21
К весне здоровье отряда действительно заметно улучшилось, и с половины марта 1878 г. Пржевальский стал готовиться к экспедиции в Тибет. Однако 20 марта он получил телеграмму от брата Владимира о смерти матери. И практически одновременно пришло предписание от петербургских властей о том, что в силу «политических недоразумений с Пекином, необходимо воздержаться от экспедиции в Китай и возвратиться в Петербург». Пржевальский в связи с этим сделал следующую запись в своем походном дневнике: «Оставив верблюдов и все снаряжение экспедиции в посту Зайсанском, я отправлюсь в Петербург, с тем, чтобы будущею зимою, в январе или феврале 1879 г., снова двинуться в путь».
А 31 марта 1878 г. (перед возвращением из Зайсана в Петербург) в дневнике Пржевальского появилась новая запись: «Сегодня исполнилось мне 39 лет, и день этот ознаменован для меня окончанием экспедиции… (а сейчас пишут – якобы из архивов исчезли все его записи этого периода. – А.М.) Если только мое здоровье поправится, то весною будущего (1879 г. – А.М.) года снова двинусь в путь. Хотя остановка экспедиции совершилась не по моей вине, и притом я сознаю, что это самое лучшее при настоящем состоянии моего здоровья, – все-таки мне крайне тяжело и грустно ворочаться назад. Целый день вчера я был сам не свой и много раз плакал… Прощай же, моя счастливая жизнь, но прощай ненадолго. Пройдет год, уладятся недоразумения с Китаем, поправится мое здоровье – и тогда я снова возьму страннический посох и снова направлюсь в азиатские пустыни…»
В двадцатых числах мая 1878 г. Пржевальский вернулся в Петербург. Врачи говорили, что болезнь его главным образом от нервного расстройства, вызванного общим переутомлением, наилучшее лекарство – это купание и жизнь в деревне. «Чему я очень рад, – писал Пржевальский. – Из Питера проеду прямо в Отрадное, не останавливаясь в Смоленске».
Вот такова суть подлинных фактов из биографии выдающего русского ученого и разведчика. Так что теперь каждый может сравнить то, что писал о себе сам Пржевальский, с тем, что сейчас пишут о нем в газетах и книжках: он был в экспедициях, а не на приятных во всех отношениях встречах с матерью будущего вождя. Да и вообще, даже трудно себе представить, чтобы серьезный 39-летний царский полковник, находясь на ответственной службе, связанной с путешествиями не только в научных, но и в разведывательных целях, вдруг решился бы, как мальчишка, на пару недель со всем снаряжением и документами «рвануть отдохнуть на Кавказ». Кстати говоря, не мешало бы учесть и то обстоятельство, что тогда железнодорожное строительство только начинало охватывать окраины Российской империи. Проще говоря, связавшей впоследствии Москву и Петербург с Тифлисом и Баку железной дороги в тот год еще не существовало. И уж тем более не было тогда никакой железной дороги, связывавшей Среднюю Азию с Закавказьем. Так что по пути из Китая в Петербург проезжать Гори было просто невозможно. А что касается временного фактора, так читатели и сами могут вычислить, если только в 20-х числах мая 1878 г. Пржевальский прибыл в Петербург, а Сталин родился по старому стилю 6 декабря 1878 г.