Сталин, Иван Грозный и другие - стр. 31

Наверняка Виппер следил за политическими изменениями в СССР, в том числе и за взглядами на его творчество. Но без всякого сомнения он не подозревал, что «великий советский вождь» Сталин, вообразивший себя новым воплощением Ивана Грозного, с конца 1920-х гг. взялся за переосмысление истории СССР, истории ВКП(б), Всемирной истории и собственной биографии, как апофеоза всех этих историй. Конечно, в 1934 г. Виппер мог узнать из советской печати, что создана специальная правительственная комиссия во главе со Сталиным, Кировым и Ждановым, которая объявила конкурс проектов новых официальных учебников истории для школы. Как я уже отмечал, Виппер сам когда-то писал хорошие гимназические учебники, и поэтому деятельность комиссии могла его заинтересовать. Но вряд ли он мог знать, что Сталин, не только организовавший и руководивший этой комиссией, но принимавший непосредственное участие в редактировании и оценке присылаемых рукописей, прочитал и несколько старых учебников Виппера. Я гляжу сейчас на читанные Сталиным учебники Виппера и вижу, как вождь не мог оторваться от текстов, исчеркав их вдоль и поперек своими пометами и замечаниями. Скорее всего, тогда же он прочитал и «Ивана Грозного». Но здесь мы вынужденно остановимся, поскольку дальнейший разговор требует дополнительных пояснений.

Чтобы понять, как развивались события дальше, мы должны вернуться более чем на пятнадцать лет назад, к тому времени, когда Сталин замыслил сконструировать для советских людей новое прошлое, поскольку картину будущего пред ними уже давно развернули Маркс – Энгельс – Ленин – Сталин. Вождь после некоторых колебаний, подобно Грозному «перебрав людишек», центральной исторической фигурой сделал средневекового царя Ивана IV, мобилизовав на его возвеличивание лучшие творческие силы страны.

Через полтора года после выхода книги Роберта Юрьевича Виппера «Иван Грозный» Иосиф Виссарионович Сталин был назначен на пост одного из секретарей ЦК РКП(б), а еще через год Виппер выехал за границу. Ни о каких контактах между ними не известно, да их и не могло быть. Слишком разные у них были тогда интересы и общественное положение. До революции Сталин историей не интересовался, да и возможностей для систематического чтения книг во время ссылок у него было мало. Научная книга всегда была редкостью, а высылать ее за тридевять земель в ссылки, в Сибирь было не просто. К тому же в обыденной жизни ленив был будущий вождь, не любил чем-нибудь заниматься систематически, нахватался по верхам марксистcкой догматики из популярных статей своих же, более образованных соратников. Ни одной значительной книги по истории России до революции не прочитал. Знание книг отечественных историков не обнаруживал. Не блистал и знанием всемирной истории. И во время Гражданской войны не было у него ни времени, ни интереса заниматься чтением исторических сочинений, – не до того. Все насмерть боролись против всех. Потом же, с конца 1923 г., когда война завершилась, пошла уже не военная схватка, в которой люди, прошедшие революционные перевороты и гражданские бои, чувствовали свое превосходство и силу, а совсем другая, политическая свара за власть, где основное оружие: интрига, подкуп, двуличие, заманивание в коварные ловушки. Хоть и в той же стране, в которой во время Гражданской бились на полях в открытую, а все совершенно иное. В смутном политическом закулисье существуют свои правила, нужны особые человеческие качества, иная прозорливость, а главное – соревнование в бесчестии.