Сталин и его подручные - стр. 67
Убийственная работа ЧК набирала силу. Попытки убрать вождей, не говоря уж о наступлении белой армии и англо-французских интервентов с севера, с юга и с востока, послужили предлогом к трехлетней кровавой оргии. Нравственное воздействие распоряжений Дзержинского было ужасающе: взрыв преступного садизма обуял всю страну. За несколько дней в Москве расстреляли сотни. Наследник Урицкого в Петрограде, Глеб Бокий, расстрелял 1300 человек, хотя Дзержинский «отпустил» ему лимит в 500 (28). Троцкий и Карл Радек громко приветствовали террор. Радек даже просил, чтобы казнили публично, и Ленин летом 1918 г. предлагал не расстреливать, а вешать, чтобы публика могла дольше смотреть на трупы (29).
Паника и мстительность Гражданской войны неизбежно влекли за собой ужасные зверства, особенно в таких городах, как Киев и Астрахань, которые несколько раз переходили от белых к красным и обратно. Каторжники и освидетельствованные психопаты, объявив себя офицерами ЧК, насиловали и убивали кого угодно. Белым офицерам давали пропуска с гарантией личной безопасности, потом их вызывали на регистрацию и расстреливали, или сжигали заживо в горнах, или топили на баржах, или забивали саблями. Красные старались поддерживать боевой дух, расстреливая каждого десятого отступающего и всех дезертиров: такую политику и Троцкий, и Сталин вводили на всех фронтах, где побывали. Статистика ненадежна и существует только на 1921 г., когда Гражданская война уже сходила на нет, – тогда было расстреляно 4337 красноармейцев (30).
Иногда целый народ объявлялся «белым», и это вело к геноциду. Иона Якир, знаменитый красный командир, истребил половину мужского населения донских казаков огнеметами и расстреливал из пулеметов женщин и детей (31). Красные же казаки объявили «белыми» своих нерусских соседей, калмыков и черкесов, и перебили их. Под личным надзором Дзержинского в Москве расстреливали «контрреволюционеров» списками и категориями. Так погибли скауты и члены лаун-теннисного клуба.
Не все чекисты были мужчины: самыми страшными, особенно в Киеве, Харькове и Одессе, были женщины. Бакинский товарищ Сталина, Розалия Землячка, вместе со своим любовником Белой Куном и с одобрения Ленина убила 50 тыс. белых офицеров, которые поверили обещаниям охранной грамоты командира Фрунзе. По приказу садистки Землячки (которая дожила до пенсии) живых офицеров привязывали парами к доскам и сжигали заживо или топили на баржах недалеко от побережья.
В Одессе особенно боялись двух чекисток: Веры Гребенюковой (по прозвищу «Дора»), которая почти три месяца в 1918 г. увечила заключенных, прежде чем их расстрелять, и «Мопс», латышской садистки, главного палача города. В Киевской ЧК венгерку Ремовер перевели в психиатрическую палату, после того как она начала расстреливать не только заключенных, но и свидетелей. В центральной тюрьме Москвы в 1919 г. женщина-палач любила поднимать осужденных с больничных коек и нагайкой загонять в подвал.