Сталин. Генералиссимус Великой Победы - стр. 94
Однако такая позиция Сталина не пользовалась всеобщей поддержкой на «национальных окраинах». Если договор с Азербайджаном 1920 года, предусматривавший скорейшее соединение органов управления в военной, экономической, финансовой областях, а также почты и транспорта, позволял расценивать положение Азербайджана как автономию РСФСР, то заключение подобного договора с Украиной в конце 1920 года натолкнулось на препятствия. По оценке английского историка Карра, некоторые договоры, заключенные между РСФСР и рядом других республик (Белоруссия, Армения, Грузия), приближались к «азербайджанской» модели, а другие – к «украинской». В то же время договоры, заключенные РСФСР с Хорезмом и Бухарой, предусматривали лишь военно-политический союз, но в них не говорилось об объединении наркоматов.
Правительства некоторых советских республик оказывали упорное сопротивление планам экономической и политической интеграции с другими советскими республиками. Руководители Грузии выступали за сохранение во всех закавказских республиках своих армий, своей валюты, свободы внешней торговли. Они требовали выхода закавказских компартий из РКП(б).
Вопреки сопротивлению сепаратистов Сталин настаивал на создании общесоюзного аппарата управления, контролирующего не только вопросы внешней политики и обороны, но также экономику, финансы, связь, транспорт. Противники «автономизации» старались заручиться поддержкой в Москве и прежде всего со стороны Троцкого, который готов был им помочь. Созданная по инициативе Троцкого комиссия по расследованию конфликтов между центральным руководством и местными правительствами (в ее состав входили управляющий делами Совнаркома Горбунов, секретари Ленина Фотиева, Гляссер и другие) представила Ленину дело так, что суть возникших разногласий сводится к нетактичному поведению Сталина, Орджоникидзе и Дзержинского в отношении руководства Грузии.
Правда, уже через месяц после доклада комиссии Ленину ее член М. Гляссер признавала, что Ленин превратно понял и без того одностороннюю информацию и «благодаря болезни был не прав по отношению к т. Сталину… Особенно тяжело потому, что за два с половиной года работы в Политбюро я, близко видя работу Политбюро, не только научилась глубоко ценить и уважать всех вас, в частности, Сталина (мне стыдно смотреть на него теперь), но и понимать разницу между линией Вл. Ил-ча и Троцкого». На основе представленной односторонней и поверхностной информации Ленин пришел к выводу о «великодержавном уклоне» Сталина, Дзержинского и Орджоникидзе.