Сталин. Биография в документах (1878 – март 1917). Часть II: лето 1907 – март 1917 года - стр. 27

Захарова-Цедербаум К. В годы реакции //Каторга и ссылка. 1929. № 11 (60). С. 80–83.

Ротмистр Орловский:

Вся внутренняя моя агентура была направлена к установке лиц, близко стоящих к тайной типографии, дабы затем, ведя за таковыми наружное наблюдение, выяснить местонахождение типографии, работа которой изо дня в день прогрессировала, значительное количество нелегальной литературы в виде прокламаций и разного рода воззваний особенно увеличилось со времени морской забастовки, когда город буквально наводнялся прокламациями от имени стачечного комитета каспийских моряков. Несомненно, что эти прокламации изготовлялись не только в тайной типографии, но и во многих легальных, которые прикрывались существованием тайной типографии и печатали воззвания и прокламации, ставя дату «типография БО РСДРП».

Тем не менее деятельность тайной типографии все усиливалась и усиливалась и дошла, если так можно выразиться, до своего апогея, когда с первых чисел стали выходить, начиная с № 4, газета «Рядовой», затем с середины июня газета «Рабочий» (с 1-го номера) и наконец с второй половины июля газета «Железнодорожный пролетарий» (с № 3). […] Столь широкая деятельность тайной типографии, а равно правильный регулярный выпуск начавшихся издаваться революционных изданий несомненно указывает на то, что местные условия для техники организации очень хороши.

Это объясняется тем, что город Баку почти с миллионным населением всех национальностей, начиная от персов и кончая англичанами, как по разноплеменности населения, так и по своему благоустройству действительно представляет из себя такое место, где все преступные элементы от мелких воришек до видных революционных деятелей включительно могут иметь безнаказанно самый широкий простор для своей преступной деятельности, и в этом смысле можно без преувеличения сказать, что г. Баку занимает едва ли не первое место среди городов Российской империи по трудности работы розыскных органов.

Причинами этого является, как я уже неоднократно доносил письменно и докладывал словесно, следующее: улицы города почти везде очень узки, а на окраинах и в части города Старая Крепость представляют из себя извилистые коридоры среди 3-этажных домов, иногда шириною не более двух аршин, что совершенно исключает возможность какого бы то ни было филерского наблюдения; в городе совершенно отсутствует регистрация, почему установка наблюдаемых личностей, а также и тех лиц, коих необходимо установить по разного рода отдельным требованиям или полученным сведениям, должны в силу необходимости сводиться к стереотическому