и что они «составляют лишь незначительную часть того огромного материала, который выявлен по данному вопросу в государственных архивах СССР». Обращает на себя внимание выбор момента публикации: учитывая редкость и продуманность обнародования любых касающихся Сталина документов, сложно считать их появление весной 1941 г. случайным. Столь же неслучайным, вероятно, было и то, что непосредственно вслед за материалами о революционной деятельности Сталина в том же номере журнала был помещен довольно большой материал Е.Бор-Раменского «Иранская революция 1905-1911 гг. и большевики Закавказья», включавший вступительную статью и документальную подборку. Речь шла о том, что «большевистская организация в Закавказье, созданная и руководимая соратником В. И. Ленина—товарищем Сталиным, принимала живое участие в иранской революции»
[39], рассказывалось о походе в Персию в 1909-1910 гг. боевого отряда во главе с Серго Орджоникидзе. Орджоникидзе считался давним другом и соратником Сталина, это было общеизвестно. И между прочим, в изданной журналом «Красный архив» к юбилею Орджоникидзе в 1936 г. хронологии его жизни и деятельности персидский эпизод не был упомянут вовсе
[40]. Появление обоих этих материалов вместе весной 1941 г. могло быть неким сигналом, намеком на фоне происходивших в предвоенные месяцы закулисных дипломатических игр вокруг Ирана, спорной сферы влияния великих держав. Вопрос этот совершенно не исследован и нуждается в помещении в контекст предыстории Второй мировой войны, ведь подробности биографии Сталина и его соратников ни на минуту не переставали быть фактором текущей политики.
Некоторые документы из архивов полиции, касавшиеся деятельности Сталина в подполье, появлялись то в виде отдельных журнальных публикаций, то в книгах о других большевиках (так, в книгах о Я. М. Свердлове приводились документы об их совместном пребывании в ссылке), то в изданиях краеведческого характера, рассказывавших о связанных со Сталиным мемориальных местах. Как правило, в такого рода изданиях наблюдается ротация одних и тех же цитируемых документов. Можно отметить выделяющиеся на общем фоне работы М. А. Москалева, который ввел в оборот ряд документов, особенно в своей книге о сибирской ссылке Сталина, где опубликовано довольно много материалов Красноярского краевого архива[41]. Отдельной темой исследования могла бы стать разница в издательской политике на союзном и республиканском уровнях, а также на разных языках – русском, грузинском, азербайджанском. По-видимому, республиканским издательствам в некоторых отношениях позволялось несколько больше, в других – наоборот, меньше, нежели центральным, а культ Сталина в грузинской печати имел свои особенности. К сожалению, этот аспект советской пропаганды совершенно не изучен.
