Сталь - стр. 49
– И? – спрашиваю, когда понимаю, что все молчат, словно чего-то ждут именно от меня.
– Думаю, вы в курсе того, о чем сейчас говорят в прессе и в интернете.
– В курсе, – подтверждаю я.
Да что им всем от меня надо?
– Мы бы хотели обсудить некоторые детали до того, как с вами свяжутся следственные органы.
Я нервно сглатываю. Нет, я, конечно, уже думала об этом – о том, что возможны какие-то разбирательства и придется давать показания в защиту Егора, но мне не нравится сам тон разговора.
– К чему вы клоните?
– Мы, – резко оттолкнувшись от стола, вступает в разговор тот директор, который летный, – пытаемся понять мотивы человека, начавшего весь этот балаган. И рассматриваем все варианты.
Что-то в его фразе меня напрягает. Все варианты?
– Я здесь при чем?
При желании я могу идеально косить под дурочку.
– Егор Фердинандович поведал нам о том, что был с вами тем вечером. Без подробностей, – противно ухмыльнувшись, издевается летный. – Предполагая, кому мог быть выгоден такой резонанс, мы допускаем происки конкурентов или…
– Или?
Господи, да не тяните уже! Я и так понимаю, куда все клонят.
– Или какого-то конкретного человека, кому подобная шумиха могла бы способствовать в продвижении по карьерной лестнице, например.
Ха! То есть вместо того, чтобы искать настоящих виновников, они подозревают меня?
Я оборачиваюсь к Егору и гневно поджимаю губы. Уверена, он должен видеть искры, летящие из моих глаз.
– Ты тоже считаешь, что я на такое способна? – спрашиваю его в лоб, потому что должна понимать расстановку сил в этой комнате.
Звук, с которым движется секундная стрелка настенных часов, повторяет стук моего сердца, подобно обратному отсчету. Я жду его ответа, будто от этого зависит моя жизнь.
– Нет, – твердо отвечает Егор и становится рядом со мной, чуть заслоняя плечом, отчего я беззвучно выдыхаю.
Меня отпускает, словно его поддержка лучше божьего благословения.
Господи, о чем я думаю?
С трудом оторвав взгляд от точеных скул и взъерошенных кудрей Егора, которые обычно ведут себя гораздо послушнее, я задираю подбородок выше и уже с вызовом смотрю на больших боссов. Только открываю рот, но меня перебивают.
Егор.
– Я позвал Аврору не для этого. Я уже говорил, что она не имеет никакого отношения к случившемуся. Мы или переходим к делу, или…
– Остыньте, Егор Фердинандович, мы никого и ни в чем не обвиняем, – с издевкой осекают его.
И я замечаю, как он злится. Как сжимает ладони в кулаки и как краснеет кожа на его шее. Но Егор не ввязывается в спор, молчит, сдерживаясь, а мне становится не по себе. Я не привыкла, чтобы с ним говорили в подобном тоне. Хочется сразу вступиться за него.