Сталь - стр. 8

«Боялся, неспроста боялся, – думал Николай, – и там, дома, боялся, и здесь, и ни в первый день, ни в другой в лес не ходил, не хотел, да вот забыл, пошел, дурак, пошел, что теперь?!»

– Ау-у-у!!!

Тишина. «О, господи, господи!»

– Где тебя черт?!. – старик звонко хлопнул его по затылку, как хлопнул бы своего непутевого внука, – растяпа, еще!

– Ты?!

– Тоже мне, городской, умный, а туда же, в лес!

– Заблудился.

– Растяпа!

– Прости меня.

– Куда полез-то?! Зачем, за каким чертом?!

– Сам не знаю.

– Дура! Пропадешь ведь, дубина! Не знашь, так куда лезешь?!

– Гулял.

Старик выругался крепко, зло.

– Я видел…

– Что?

Они шли уже обратно к избе.

– Видел!

– Кого?

– Людей! Маленьких!

Николай принялся рассказывать, захлебываясь, входя в детали, старик слушал, поджав губы, косо взглядывая на Николая.

– Кто они, кто?! – старик многозначительно молчал, под ногами при каждом шаге трещали мелкие сухие сучья, ковром устилавшие лес. – Может быть, они знают?

– Кто?

– Не знаю, кто они, но я видел их, видел, как тебя!

– Не ори.

– Может быть, они знают? – продолжал Николай, – может знают, скажут?

– Надоел ты мне, – перед самой избой старик вздохнул, потянул дощатую, обитую тряпками, дверь, вошел, сел на кровать, помолчал, – и однако прав ты, не пережить мне зимы, никак не пережить, деньги нужны. Лето к концу, а я ни грибов, ни рыбы не насушил, и патронов нет, и неводок дрянь, дыры одни, да и таскать его не с кем стало, неводок тот.

Старик отвернулся, затих, и понемногу становилось ясно, что он что-то скажет, что готов, что знает, что мнется, выдумывая, вымучивая условия, потому что боится продешевить. Николай ждал, он привык ждать, понимая – сколько не понукай, быстрее не будет. На всякий случай приготовил он карандаш и бумагу, и, присевши неподалеку, на глаза старику не лез.

– Это чо, протокол?

– Нет. – Николай смял бумагу.

– Ну-ну, – старик улыбнулся.

– Так, для памяти.

– Стало быть хочешь ты, чтобы рассказал я тебе?

– Хочу.

– И ты из самой Москвы свалился, чтоб меня, старого, послушать?

– Да.

Старик опять затих, переваривая услышанное.

– Не верю я, – старик повел плечами, – не верю.

– Ты мой паспорт видел.

– Видел.

– Ну?

– Не верю.

– Чему?

– Ничему не верю.

– Не понимаю. – Николай встал, сел, снова встал.

– Не верю я людям, понимаешь?

– Нет.

– Совсем не верю, никому не верю, никому! – старик кивнул и для убедительности махнул рукой, – как там она, Москва-то?

– Стоит. Что ей сделается.

– Так вот и про Рассею думали.

– Плохо думали.

– Плохо, – согласился старик, – теперь не передумашь. Поздно. Ну давай, спать давай, утро вечера удалее.