СССР. Автобиография - стр. 23

К концу беседы с нами, длившейся около 10–15 минут, Ленин предложил нам пользоваться в любое время его помощью и его библиотекой, в которой мы сможем найти, как он сказал, книги и, главное, журналы юношеского революционного движения на Западе, в особенности издания швейцарского и германского союза молодежи.

Затем Ильич присел за свой письменный стол и на отрывном листочке из блокнота черкнул несколько слов тов. Свердлову с просьбой оказать нам «наивозможное» материальное содействие из средств партии. Эта записочка Ленина принесла нашему Центральному комитету десять тысяч рублей, которые были на первых порах достаточной суммой для союза.

Мы простились с Ильичом так же просто, задушевно, ободренные им, чувствуя, что комсомол встретил в нем чуткого друга и надежного опытного советчика.

Принимали в комсомол далеко не каждого, как свидетельствует очерк корреспондента журнала «Смена» И. Коцюрубы.

Жмеринка... В клубе им. Томского собрание коммунистической молодежи. Секретарь райкома оглашает список товарищей, желающих вступить в комсомол.

В зале шум и движение. Наспех пишутся новые коллективные заявления. Сцена быстро заполняется кандидатами.

Засаленные куртки, закопченные полушубки, серые свитки... А среди них – выделяется синее манто с серьгами, черная шляпка и бобровый воротничок... Начинается персональный опрос.

– Тов. Гуляева, – вызывает председатель.

Выступает 15-тилетняя девушка. Была в «Спартаке» (пионерская организация – Ред.); это видно из ее спокойных и уверенных движений и ясного взгляда, в которых написана вера в силы, в молодой, могучий коллектив. <...>

– «Дочь рабочего-слесаря депо – коммуниста, посещает собрания ячейки клуба...

Поручили работу – исполняет».

– Есть возражения? Кто за?

Лес рук.

Приняли кандидатом.

– Стасевич.

Худенькое бледное лицо. Взгляд – игла острая, пронизывающая. Голос твердый и уверенный, как сталь. <...>

– «Портной... работает у хозяев, член профсоюза, отец – рабочий...»

– Сколько лет?

– Шестнадцать.

– Ваш производственный стаж?

– Три года.

В зале шум одобрения.

– А что, если за комсомол вас выгонят с работы?

– Перейду на свое иждивение, – твердо заявляет игольный взгляд.

Сзади неуверенно выглядывают шляпки, завитые прически...

Ведь принимается-то «рабочая молодежь от станка».

Вот подвигается к столу полушубок и большая папаха.

– Рабочий?

– Не-е-ет... Учащийся...

Опять шум.

– Больше организованности, – призывает председатель.

Да тут она и есть, организованность эта. Небось, не легко проходят...

А у стола продолжают следовать полушубки, свитки, куртки и т. д. и т. д.