СССР 2010 На штурм новых рубежей! - стр. 21

– Я не за него. – Вот чем-чем, а особым человеколюбием я не страдал, да и с памятью у меня все было нормально, так что с местью за мной бы не заржавело, но не скажешь же это вслух. – Я за вас. Каким бы мудаком ни был собеседник, терять человеческий облик не стоит. Ну и ещё я сторонник теории, что у каждого есть право на ошибку, нас этому и коммунистическая партия учит. Вон на поруки же хулиганов берут? Меня самого сколько раз брали. Если бы не это, я бы давно на зоне загорал.

– Ну, если партия учит, то второй шанс дадим. – Оба деда смерили Никиту тяжёлыми взглядами, под которыми тот, казалось, даже немного ниже стал, так его в стул вжало, и повернулись ко мне. – А на самом деле, что там с сатори? Умение не то чтобы чересчур редкое, но что-то изобретателей особо не видать. А ты раз – и сделал!

– Тут, скорее, разница в подходе. – Я смущённо почесал в затылке, поскольку разговор заходил на довольно зыбкую почву. – Я же цифровыми технологиями увлекаюсь, вот и считаю сатори чем-то похожим на программу для ЭВМ, только обращённым в подсознание. Сейчас как раз много общаюсь с Евдокимом Капитоновичем Стравинским на эту тему. Так вот, по моему мнению, оно, подсознание, больше всего похоже на компьютер. Оно выполняет фоновые задачи, не задевая сознание, то есть мы даже не видим, что там происходит, но своё дело оно делает. А сатори как раз и позволяет объединить сознание и подсознание, так сказать, задействовать все ресурсы организма. Причём отсечь эмоциональную составляющую, что дополнительно повысит эффективность. Вот и представьте, человеческий мозг, который гораздо мощнее любого компьютера, сосредоточен на решении одной поставленной ему задачи, отбросив всё лишнее. Можно это назвать озарением? По-моему, да.

Упоминать о ноосфере я не стал специально, потому что даже Стравинский не мог доказать её существования, хоть и признавал, что это возможно. Я же лично для себя всё давно решил. Чего уж там, я сам прямое доказательство правдивости этой гипотезы. Моё перемещение, шары с осколками воспоминаний, выпадающие из погибших, то же сатори, что буквально дописывает образы создаваемых в нем людей. Разве этого мало?

– Поставить задачу… – Взгляд Екатерины Николаевны стал мутным, будто она ушла в себя. – Поставить задачу… возможно… надо попробовать…

– Катерина! – окликнул её Николай Иванович. – Опять ты зависла?!

– А? Что? – дёрнулась тётушка. – Папа, ну я же просила! Сколько раз говорила!

– Вы тоже сатори владеете? – До меня дошло, что зависание женщины было не простым отключением от реальности, а она нырнула в состояние просветления, видимо, проверяя мои слова. – Прикольно.